Чужая

— Спасибо, Эльвира, за столь ценное замечание, — усмехается директор, заставляя её покраснеть и опустить глаза, а затем обращается ко мне: — Никита, ты что-то видел? Что-то, что поможет нам разобраться в данной ситуации?

— Не я, — делаю я шаг в сторону, чтобы он мог увидеть мою знакомую. — Но у Оксаны есть что вам рассказать.

— Это занятно, — переводит он взгляд на Таню, которую буквально начинает трясти. Смотрит секунду, а затем просит присутствующих: — Будьте любезны подождать в коридоре, пока я побеседую с Никитой и Оксаной.

— Господи, но всё же очевидно! — с недовольством поднимается со своего стула Анжелика и указывает пальцем на Еву: — Она воровка, и её место в тюрьме!

— Вам всем там место, Анжелика, разве нет? — улыбается Жевнов. — Но вы здесь. Вам посчастливилось получить шанс на исправление. И будет разумно твердо убедиться в том, что Эльвира решила такой шанс упустить, верно?

Девчонка недовольно поджимает губы и выходит за дверь вслед за остальными.

— А он хорош, — шепчет рядом со мной Оксана. — Интересно, у него есть подружка?

Она хмыкает и, отравив свои блестящие волосы за спину, вышагивает к стулу перед директорским столом модельной походкой. Я едва не ржу и иду вслед за ней, предварительно ободряюще подмигнув Еве. Нет, я ни в чём не уверен, просто пытаюсь держать лицо.

Тоже присаживаюсь на мягкий стул, на котором до меня сидела Ева и скрещиваю руки на груди.

Жевнов едва заметной улыбкой отмечает для себя мою позу и обращается к моей подруге:

— Слушаю тебя, Оксана.

— Сердечные дела, Игорь Олегович, — обворожительно улыбается та и рассказывает всё то, что до этого рассказала мне.

Директор ни разу её не перебивает, слушает внимательно и с интересом. У меня складывается впечатление, что он даже веселится про себя. По крайней мере, его взгляд нет-нет да блеснёт лукаво. И когда Оксана заканчивает, Жевнов, вздохнув, откидывается на спинку своего офисного кресла и, приложив указательный и средний пальцы к подбородку, с интересом смотрит на меня.

— Что ж, я благодарен вам за то, что добавили мне понимания. — Он вновь облокачивается на стол и интересуется: — Вы в курсе, за какое преступление здесь Татьяна Каримова?

— Однажды я спросила у неё об этом, — равнодушно пожимает плечами Оксана. — Она не захотела рассказывать, и я решила не настаивать.

— Потому что проявила тактичность по отношению к другу или тебе безразлична судьба едва знакомого человека?

Оксана краснеет под пронзительным взглядом директора и ничего не отвечает, а Жевнов переводит взгляд на меня.

— Мы пришли к вам как к директору, — усмехаюсь я. — А не как к психологу.

— Виноват, — тихо смеясь, сдаётся он. — Но скажите, откуда такая уверенность в том, что Эльвира не совершала этого преступления?

— Я хорошо её узнал, Игорь Олегович, — дергаю я одним плечом. — У Эльвиры не было причин воровать брошь. Плюс она и правда не настолько глупая, чтобы прятать её под своей подушкой.

— Как вариант, она не думала, что правда раскроется так быстро и хотела перепрятать её чуть позже понадёжней.

— Она не воровала брошь, — повторяю я, сжимая зубы.

— Эльвира не похожа на воровку, — заявляет Оксана. — Она безразлична к украшениям, как и к собственному внешнему виду. Она... она словно выше всего материального. Зачем ей эта брошь? Откуда она бы вообще о ней узнала? А Таня живёт вместе с... Не помню я, как её зовут. И мне не стыдно, если что.

— Ранее я не пытался тебя пристыдить, Оксана, — улыбается директор. — Профессиональный интерес, не более. Итак, вернёмся к нашей проблеме, — кивает он. — Вы правы, всё сходится. Татьяна привыкла добиваться желаемого хорошо известным ей способом. Будь это внимание родителей, одобрение подруг или же интерес понравившегося мальчика. И наш случай не стал исключением. Клептомания — это болезнь, которую девочка использует себе на пользу, но с которой, увы, пока не готова бороться.

— Так она здесь за воровство? — искренне удивляется Оксана. — Тогда всё и так ясно! Зачем вы вообще нам морочите головы?

— Татьяне нужна помощь, — тихо замечает директор. — Я хотел понять, готовы ли вы ей её оказать.

— Каким образом? — спрашиваю я.

— Поговорите с ней. Дайте ей понять, что готовы поддержать её, если она сама во всем признается. Что это будет первым шагом на пути к выздоровлению.

— Вы смотрите на меня, — усмехаюсь я. — Хотите, чтобы я её обнадёжил? Чтобы она загналась на счёт меня ещё сильней?

— Нет, Никита, я жду, что ты будешь с ней честным, несмотря на то, что очень сильно хочешь помочь другой девушке. Как тебе задачка? Справишься?

— Вы странный, Игорь Олегович, — тихо замечает Оксана, с нотками восхищения и озадаченности в голосе.

Жевнов тихо смеётся и пожимает плечами, мол, что есть, то есть, и вновь смотрит на меня:

— Готов попробовать, Никит?

— Да.

Глава 20. Никита

Директор поднимается из-за стола, и мы с Оксаной вместе с ним.

— Я приглашу Татьяну сюда на пять минут, — говорит он, направляясь к двери. — Надеюсь, этого времени тебе хватит. Идём, Оксана.