Чужая кровь

Эх, вот тут и рассказать бы все от начала до конца: о коварстве и двойной игре Форса, об изменах Тамары. Но Олесе не хотелось снова пачкаться обо всю эту мерзость. Зачем, если и так все хорошо?

И она промолчала. То есть сказала, но не то:

— Я не знаю. Зачем-то нужно…

— Да-а-а… — протянул Астахов. — Мадридский двор — просто детский сад по сравнению с Тамарой.

— Поверь мне, очень трудно было играть роль невесты Игоря… Даже так.

Даже чисто внешне. Мне он неприятен. Есть в нем что-то такое скользкое, противное.

— Ну ладно, все в прошлом. Забыли. Все же чертовски приятно, что у вас с Игорем ничего не было, кроме этой игры!

* * *

Пора! — решил Форс. Пора усилить наступление на Зарецкого. Нужно придушить его хорошенько. Только не своими руками, ни в коем случае не своими. И Леонид Вячеславович вызвал Антона.

Но тот все задерживался. И когда наконец младший Астахов пришел, Форс постучал ногтем по часам:

— Заставляешь себя ждать.

— Извините, задержался по работе.

— Ладно, садись. Работа — дело хорошее. Я люблю трудолюбивых. Ну что ж…

Антон внимательно слушал. Лицо его при этом было настолько внимательным, если не подобострастным, что Форс почувствовал себя великим вождем и учителем, настоящим гуру. Приятно, черт возьми!

— Так вот… Слушай, Антон, и не говори потом, что не слышал! Я думаю, пора тебе сходить к господину Зарецкому с закладной на его имущество.

— Сейчас?

— Да. Именно! Сейчас для этого самое подходящее время.

— Понял! После похищения Кармелиты. Кстати, как все прошло? Ну, на последнем этапе…

— Все прошло нормально. Мелкие недоразумения не в счет.

— И где сейчас Кармелита?

— Где-где? В Караганде! Тебе достаточно знать, что она в надежном месте. С ней все будет в порядке, теперь пришло время заняться ее папочкой.

— То есть пойти к Зарецкому с закладной? А разве мало того выкупа, который он должен отдать за дочку?

Форс зловеще улыбнулся.

— Ты не понимаешь. Я не просто хочу получить его деньги. Я хочу его уничтожить. Учись стратегии и тактике, сынок. Таких, какЗарецкий, надо добивать, не давая им опомниться. Его надо обложить со всех сторон.

Антон усмехнулся. И невольно скопировал улыбку Форса.

— Представь себе, — продолжал адвокат, — Баро сейчас лихорадочно ищет деньги для выкупа дочки. А тут ты являешься с закладной и требуешь с него возврата долга.

— Хорошо, а если он сейчас не сможет отдать?

— Сможет. Такой, как он, предпочтет продать все свое имущество — дом, машину, конюшню, все, до последнего гвоздика, — лишь бы вернуть долг.

— То есть смысл в том, чтобы разорить его до нитки?

— Вот именно. И тогда наконец осуществится моя мечта. В этом городе должен быть только один хозяин.

— И это, конечно же, вы?

— А тебя что, не устраивает роль зятя человека, который держит в руках весь город? А в перспективе — и наследника.

— Меня? Вы что? Меня это, конечно же, устраивает!

— Тогда еще раз докажи, что ты можешь быть мне полезен. Иди с закладной к Зарецкому.

— Хорошо, я это сделаю.

— Но не пытайся меня обмануть. Я — не Астахов. Я понятно излагаю?

— Вполне…

Весь мир у моих ног. Леонид Форс. И точка.

* * *

Трудно поверить тому, кто угрожал твоему отцу, кто чуть не убил тебя саму на глазах у большого зала. А Рыч, как будто не понимал этого, все торочил одно и то же: "Кармелита! У нас мало времени. Кармелита, мы должны торопиться!".

"Нет! Нет! — гневно отвечала девушка. — Уходи! Отползай! Я не верю тебе!"

Рыч замолкал на минуту, но потом с новыми силами принимался убеждать свою бывшую подопечную:

— Ну, хватит упрямиться. Да пойми же ты! Кармелита, у нас мало времени… Рука может вернуться в любую минуту.

Но она будто не слышала его:

— Это ты убил Бейбута?

— Нет, нет, десятый раз говорю тебе! Я не хотел его смерти. Я никогда бы не смог так просто ни украсть, ни убить человека.

— "Так просто!" А если не просто. Ведь меня ты украл! Значит, можешь и убить.

Ну, что с ней делать! Рыч скрипнул зубами:

— Как же тебе объяснить?.. Ты помнишь то представление в театре, когда ты стояла у щита, а я метал в тебя ножи? Вместо Миро.

Ничего себе, хороший же пример своего миролюбия он выбрал. Кармелита зло улыбнулась:

— Как же можно забыть такое. Ты тогда хотел убить меня.

Рыч кивнул головой.

— Да, хотел убить тебя. Хотел, причем прямо там, на сцене. Я так ненавидел твоего отца, который выгнал меня ни за что!.. И потому хотел причинить ему самое страшное горе… чтобы он страдал…

Бывший охранник сказал это с такой болью, что Кармелита промолчала и, кажется, впервые за весь их разговор посмотрела на него если и не с доверием, то с интересом.

— Но тогда я понял, понимаешь, понял в одну секунду, что я — не киллер.

И не смогу им быть. Никогда, никогда у меня не получится убить безоружного человека. Вот так, не защищаясь, не защищая, не в бою. А просто взять да убить!

Кармелита продолжала внимательно смотреть на Рыча. В ее взгляде странно смешались страх, отвращение, но уже и надежда.

— И все же ты согласился участвовать в моем похищении…

— Меня вынудили, заставили. И, кроме того, я понимал, что если не я, то они все равно найдут себе кого-то в помощники. Атак я надеялся тебя спасти.