Чужаки

Подскакав вплотную к кричащей толпе, Шувалов с хода осадил заплясавшего под ним жеребца и, повернувшись в сторону Красноперова, закричал:

— Что за балаган? Кто разрешил? Поручик Красноперов! Прикажите солдатам немедленно разойтись по окопам.

Руки поручика как, — то сами собой поползли вниз, лихорадочно блестящие глаза устремились в сторону командира полка. На какую-то минуту он снова превратился в послушную машину. Солдаты с недоумением смотрели то в сторону поникшего поручика, то в сторону Шувалова, ожидая, чем все это кончится. Не растерялся один Калина. Судорожно сжимая в руках листовку, он рывком повернулся к командиру полка и хрипло крикнул:

— Сам иди! Здесь дураков нет? — потом, обращаясь к все еще колеблющемуся Красноперову, добавил:

— Эх, кислятина…

Ответ Калины и молчание поручика привели Шувалова в ярость.

— Бунтовщики! — закричал он, ерзая в седле. — Рас стрелять вас мало. Под суд мерзавцев… — Продолжая громко ругаться, Шувалов повернул коня и, злобно плюнув в сторону толпы, поскакал к лесу.

Угроза Шувалова встрепенула поручика.

— На! На, сволочь, на! — срывая погоны и остервенело швыряя их под ноги, кричал он вслед удаляющемуся командиру полка. Не хочу быть бандитом, не хочу!!!

Обрадованный Калина бросился к Красноперову, за ним подбежали другие и, схватив поручика за руки и за ноги, с криком «ура» начали подбрасывать вверх.

Ликование солдат прекратил появившийся из-за домов краснозвездный самолет. Прокатившись по выгону сотню сажен, он замолк, накренившись на крыло, словно подстреленная птица.

Озираясь на бегущих к нему солдат, летчик торопливо вылез из самолета и, чиркнув зажигалкой, стал жадно тянуть дым папиросы, как бы опасаясь, что ему не дадут накуриться.

Первым к самолету подбежал Пустовалов, вместе с Калиной посланный Алексеем в тыл врага.

— Что, браток, не дотянул до своих? — спросил он, думая о том, как бы помочь попавшему в беду красному летчику.

Летчик не ответил, он настороженно смотрел на подходивших людей. Наконец, решившись, он повернулся, выхватил из багажника молоток и шагнул к капоту.

— Што ты, што ты, остановись! — догадавшись о намерении летчика, крикнул Пустовалов. — >- Побереги, нужна еще будет птичка.

Летчик с недоумением посмотрел на Пустовалова.

— Случилось что-нибудь, может, помочь надо? — снова спросил Пустовалов, видя настороженность летчика. — Да ты не опасайся, тут хотя и белые, но тебе не враги, потому сами решили к красным переходить. Я оттуда… — и он махнул рукой на запад.

По обветренному лицу летчика расплылась улыбка.

Через минуту между летчиком и солдатами завязалась дружеская беседа. Люди хотели знать, как их встретят красные: не будут ли наказывать? Кто-то высказал мысль, что хорошо бы пригласить для переговоров представителя от красного командования.

Пока между солдатами и летчиком шла беседа, на дальнем бугре показались роты второго батальона. Их вел Шувалов.

Обстановка осложнялась.

К Красноперову подошел Калина.

— Принимай, товарищ начальник, командование. Надо готовиться к обороне, прозеваем — перещелкают нас.

Красноперое обвел солдат вопросительным взглядом.

— Принимай, принимай! — закричали со всех сторон. — Доверяем, знаем — не подведешь.

Красноперов сдвинул фуражку на затылок, поправил на боку наган, покосился на бугор и, вытянув руку в сторону, крикнул:

— Ложись в цепь, занять круговую оборону!

Исправив неполадку в бензопроводе, летчик набрав высоту, круто развернулся и, направив машину навстречу усмирителям, начал засыпать их листовками. Потом, повернувшись, еще раз вытряхнул на солдат остаток листовок и улетел в сторону красных.

И тут случилось то, чего больше всего боялся Шувалов.

Несмотря на категорический запрет и угрозы офицеров, солдаты начали хватать падающие бумажки. До того стройные ряды батальона смешались и все четыре роты сбились в одну бесформенную толпу.

Не знал Шувалов, что давно разыскиваемая им подпольная большевистская ячейка находится во втором батальоне. Все еще надеясь восстановить порядок, он приказал офицерам отобрать у солдат листовки. Листовки солдаты отдали, но стрелять в бунтующих товарищей отказались.

— Мы, что? Бандиты, што ли, — кричали солдаты, — своих бить будем. — И тут же один за другим потянулись в сторону взбунтовавшихся товарищей.

Когда весь полк собрался на выгоне, выяснилось, что полного единогласия среди солдат нет. Далеко не все соглашались с предложением Красноперова пойти на соединение с красными. Начались споры.

— Как нас там еще встретят? — кричали отдельные голоса.

— Могут и из пулеметов угостить. Белогвардейцы, скажут, колчаковцы, Давайте лучше по домам! — кричали другие. — Ну ее к черту, хватит, повоевали. Там тоже пряниками нашего брата не кормят. — Но несогласных было меньше.

Воспользовавшись заминкой, Шувалов послал двух офицеров в соседний полк с просьбой о помощи, а сам начал с солдатами переговоры, стремясь выиграть время.