Чужаки

Хлесткое щупальце ударило его по лицу. Хьюго отпрянул, но устоял на ногах и с глазами, безумными от ужаса, продолжал свое бормотание. Инопланетянка пыталась делить свое внимание между исследованием Сайласовых мозгов и бормотанием слуги, но в результате раздраженно зарычала и оторвалась от Сайласа.

— Ты рехнулся?! — бросилась она к Хьюго. — Как ты смеешь врываться и мешать МНЕ?! Я уничтожу тебя, я разорву тебя на части!

Недвусмысленное шевеление щупалец доказывало, что именно это она и собирается сделать. От страха злосчастный барон обрел дар речи:

— Там, — он неопределенно махнул рукой наверх, — на лаборатории напали. Я не знаю, кто. Но они успешно продвигаются вперед. Убили много техников и рабочих.

Он едва успел увернуться от страшного удара щупальцем. Эллина завизжала, завыла в ярости.

— Убирайся, уби-и-и-и-райся, — выла она. — Остановите их! Мне нужно еще немного времени! Мне нужна минута! Полминуты!

Она снова бросилась к Сайласу. Воспользовавшись тем, что внимание Эллины было отвлечено, белый, как простыня, барон на четвереньках бросился вон из комнаты.

Сайлас забился в объятиях монстра, который, не смущаясь уже никакими условностями и соображениями безопасности, рылся в его мозгах.

«Вот так и умирают, — всплыло в угасающем сознании Бонсайта. — Хотел завоевать мир, а подыхаю в облаке вони от инопланетной сволочи». Эллина тоже была на пределе, смрадное дыхание с трудом вырывалось из ее глотки, глаза закатились, но еще много было сил в этом древнем, как окончательно понял Сайлас, и полумертвом теле.

— Ты хочешь жить вечно, — не вопросительно, а утвердительно просипел он. — Вся эта энергия нужна тебе только для одного — чтобы жить дальше… Я сейчас это понял…

Несмотря на крайнее напряжение, тело Эллины дернулось, и лорд понял, что попал в самую точку. Неожиданно ее зрачки еще больше расширились, и из горла вырвался торжествующий крик:

— Вот оно!

Она отпустила виски Сайласа, голова которого, беспомощно мотнувшись, свесилась на грудь. В то же время щупальца сначала нежно, а потом все с большей силой стали сжиматься у него на шее. «Конец», — мелькнуло в голове у Бонсайта, но тут послышался топот множества ног, и в подземное жилище ввалилась целая толпа людей. Почти теряя сознание, лорд успел разглядеть среди них рыжего и Чао Тая.

— Ты удивительно живуч, рыжий, — сумел сказать он.

К своему удивлению, среди разношерстно одетых пришельцев он увидел аборигена, который стал его первым знакомцем в этом времени. У его ног прыгала, виляя хвостом и повизгивая, давешняя механическая собачка.

— А, — протянул Сайлас, — вы ее починили. Я очень рад. Честно.

Абориген радостно закивал головой, улыбаясь щербатым ртом, подошел к Сайласу и положил неожиданно горячую руку ему на голову. Тепло разлилось по всему телу Бонсайта, и он с наслаждением отключился.

Эллина, обессиленная сеансом телепатии, приняла свой обычный соблазнительный, а теперь несколько потрепанный вид и забилась в угол комнаты.

Из толпы людей вышел представительный мужчина в военной форме, за ним на середину выбросили окровавленного барона, который дрожал и размазывал слезы вперемешку с кровавыми соплями по грязному лицу.

— Вот что, дамочка, — начал военный, но был неожиданно прерван.

Эллина, меняясь на ходу, нажала невидимую кнопку на дальней стене, и в комнату ворвался темный вихрь, который раскидал людей, как кегли, в разные стороны. Торжествующе захохотав, инопланетянка бросилась в самый центр безумной свистопляски. Темные потоки подхватили ее, и, уже исчезая, она бросила своим преследователям:

— Я нашла то, что искала! Победа за мной! Прощайте, недоумки, мы уже никогда не встретимся! В следующий раз планета будет целиком моя!

Вихрь исчез, и наступившую тишину нарушал только шорох бумаг, поднятых им, а теперь неспешно опускающихся на пол. Со всех сторон послышалось кряхтенье и оханье поднимающихся людей, но Эллина исчезла бесследно. Тоненько завыл славный барон де Сигоньяк, который понял, что теперь остался единственным источником информации и что ее из него достанут, даже если для этого придется его разрезать на мелкие-мелкие кусочки.

Сквозь полуприкрытые веки Сайлас видел яркий свет, в его ноздри вливался бодрящий утренний воздух.

— Эти паршивцы со своей придурью и играми в историю довели планету черт знает до чего! Никто ничего делать не хочет. Все расселись по своим наделам и не хотят понять одной простой вещи: если бы мы скооперировались, то мы были бы сила! Ого-го! А теперь до чего дошло! Является какая-то мразь, располагается у нас прямо под носом и творит, что хочет! — Раскатистый бас говорившего заполнял все пространство вокруг Сайласа.