Чужаки

Они выбрали из множества причаленных лодок одну, которая обоим показалась наиболее надежной, и тихо отошли от берега. Грести пришлось, на удивление, долго, силуэты кораблей, так четко выделявшиеся на фоне ночного неба, долгое время совсем не приближались, а наоборот, как будто становились все дальше и дальше. Они гребли уже более часа, когда борта кораблей стали вырисовываться четче. Вскоре они подплыли вплотную. На палубе головного судна царила тишина.

— Ну и что ты собираешься теперь делать? — шепотом задал вопрос поэт. — Не вижу, что мы могли бы сделать, чтобы отправить этих несчастных к праотцам.

— Не забывай, что они не только привезли с собой чуму, но и сами почти все больны, а значит, обречены, — так же шепотом ответил Сайлас. — Тут приходится выбирать — или несколько десятков все равно обреченных людей, или жизни тысяч и тысяч французов. Сейчас отойдем на некоторое расстояние, чтобы мы могли видеть все три судна одновременно.

Они потихоньку отгребли немного в сторону. Когда они заняли позицию, которая устроила Сайласа, он вынул из кармана миниатюрный лазер, в который раз с благодарностью вспомнив генерала, настоявшего, чтобы он взял с собой весь этот скарб.

— Ну, держись, — прошептал он, наводя прибор на первый из возвышающихся над ними кораблей. На борту появилась аккуратная окружность, прочерченная лазером. Дерево потемнело, но еще держалось. То же Бонсайт проделал и с другими судами.

— А теперь гребем! — крикнул он, налегая на весло. Тюржи не пришлось просить дважды. Прежде чем они успели отойти на максимально безопасное расстояние, прожженное дерево не выдержало и провалилось. Внутрь корабля хлынул поток воды, и он стал быстро погружаться. На палубе замелькали огни, забегали люди, но было поздно. Корабль погружался с такой скоростью, что даже те моряки, которые успели прыгнуть в воду, были подхвачены воронкой от тонущего судна и затянуты под воду. То же произошло и с двумя остальными кораблями. Не прошло и нескольких минут, как на поверхности остались только плавающие обломки и остатки такелажа.

— Вот и все, — охрипшим голосом сказал Сайлас. — Давай двигать к берегу.

— Боже мой, боже мой, — шептал, не обращая никакого внимания на лорда, пораженный Тюржи. — Ты убил их с такой легкостью, как будто прихлопнул несколько мух. Это же живые люди. Были… Ты чудовище.

— Приди в себя, — Сайлас отвесил ему полновесную пощечину, — у меня не было другого выхода. Зато мы спасли множество других жизней! Я должен был так поступить! Греби, давай!

Тюржи посмотрел на него с затаенной неприязнью, но за весло взялся. Бонсайт не хотел признаваться в этом, но ему тоже было не по себе. Они молча гребли в темноте, направляясь к берегу. Когда до прибрежной полосы оставалось несколько десятков метров, молчавший до этого берег ожил. Призрачный свет факелов осветил захламленную территорию порта. Послышались крики людей.

— Вон они, вон! — истерично повторял чей-то визгливый голос. Несколько человек зашли по пояс в воду, по-видимому, намереваясь поскорее захватить лодку.

— По-моему, нам готовят слишком горячую встречу, — с трудом переводя дыхание, констатировал Сайлас.

— Ну и что? — равнодушно спросил Робер. — Ты сделал, что хотел. Возможно, ты даже спас Францию от чумы. По крайней мере ты так говоришь. Твоя задача выполнена. Теперь можно сдаться этим людям. Мы заслужили наказание.

— Не думаю, — загребая в сторону, ответил лорд. — Я не готов к тому, чтобы меня сегодня разорвали на кучку маленьких частей. И ты не готов, поверь мне. Давай, отгребай. Высадимся где-нибудь в другом, более гостеприимном месте.

Сайлас ожидал сопротивления, но, к его удивлению, Тюржи повиновался. Может, он тоже не был столь готов к смерти, как хотел показать. Они направили лодку вдоль берега, люди на берегу засуетились, на воду спустили еще несколько лодок, но те быстро отстали.

— Наверно, их кто-то разбудил, но не объяснил точно, в чем дело, — предположил Бонсайт. — И, кажется, я знаю, кто.

Дальше они гребли в полной тишине и к утру, выбившись из сил, пристали к берегу. Когда они высадились, Сайлас оттолкнул лодку подальше от берега, но волны опять прибили ее на самое видное место. Тогда он взял камень и, пробив днище, затопил их утлое средство передвижения. К этому времени Тюржи уже спал, прикорнув в тени большого валуна. Сайлас внимательно огляделся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, улегся на прибрежный песок. Несмотря на то что все тело ныло, а ладони были стерты в кровь, он почти сразу уснул. Во сне он видел тонущие корабли и огромное количество соленой воды. «Ты еще не устал бегать, лорд?» — приснился ему голос, и Сайлас, проснувшись в холодном поту, сел на песке. Кругом царила ночь, истошно надрывались цикады и волны шуршали, накатывая на берег.