Чуждость

– Вот только не надо белой и пушистой овечкой прикидываться, ты ей не был никогда, даже при первой нашей встрече. Ты был безосновательно амбициозен и нацелен на достижение статусного положения любой ценой. Любовь ко мне была не более чем способом продвинуться вверх по карьерной лестнице и не более того. Так что не передергивай.

– Зачем ты все опошляешь? Вот взяла и все, что было меж нами хорошего, облила помоями, обвинив меня в меркантильности и карьеризме, забыв, что у каждой монеты две стороны. Две, Мила! Да, я был и сейчас остаюсь амбициозным, но исключительно для того, чтобы ты видела во мне героя и достойного спутника жизни!

– Ты хочешь сказать, что считал и продолжаешь считать меня самкой, оценивающей партнера по его статусности?

– Ты опять все опошлила… ну никакого романтизма в тебе нет… Какие самка и самец? Рыцарь и его прекрасная дама сердца, ради которой он готов на подвиги.

– С рыцарями и прекрасными дамами ты явно не по адресу, мне до них и их взаимоотношений как до луны, так что ты изначально ошибся в выборе, и это не моя вина, что я оказалась не способна оправдать твои ожидания.

– Ладно, ладно, тебя не переспоришь, ты все равно при любом раскладе считаешь себя правой и ни в чем невиновной. Пусть так, моя дорогая, но я все равно тебя люблю, и буду бороться за тебя, как бы ты к этому не относилась. Тебе все равно рано или поздно придется начать и меня уважать и считаться со мной как с равноправным партнером! Ясно тебе?! – он с силой сжал её ноги.

– Шон, мне больно, отпусти…

– Извини… – он разжал руки и, опустившись ниже, сел на пол у её ног, – ты сводишь меня с ума, Мил… порой вообще перестаю контролировать, что делаю. Прекрати так меня мучить.

– Шон, ты можешь конкретизировать претензию? Чем конкретно я тебя мучаю?

– Да хотя бы тем, что не подпускаешь к себе, являясь моей женой! Я не монах и на длительные воздержания не способен!

– Если отпустишь Криса и уничтожишь его согласие, можешь хоть сейчас тут со мной развлечься, я не стану возражать. Тут вон и диван есть. Пообещай и можешь начинать.

– Мил, – подняв голову, он заглянул ей в глаза тоскливым взглядом, – я не хочу развлекаться, я хочу, чтобы ты мне принадлежала не только телом, но и душой… ну как раньше… Помнишь? Я хочу, чтобы ты меня любила как тогда… Вот тогда я все для тебя сделаю, все исследования к чертям пошлю вместе с институтом в придачу.

– Мальчик мой, ты просишь невозможное… нет у меня сейчас такой же любви в душе… нет. Хотя теперь не уверена была ли она вообще во мне хоть когда-нибудь… Ну и соответственно дать мне тебе сейчас нечего. Тело для пользования предоставить могу на определенных условиях, а пообещать дать то, чего нет, извини, никак.

– Вот что мне в тебе всегда импонировало, Мил, так это то, что ты всегда играешь с открытым забралом. Но в любом случае мне не нравится твой ответ, – он резко поднялся с пола, положил ей руки на плечи и напряженно стал вглядываться в глаза. – Я не понимаю, в чем причина. Новое тело? Став красоткой, ты решила, что я его недостоин?

– Не говори чушь… дело абсолютно не в этом… – она недовольно повела плечом и отвернулась, – красота моего тела никак не влияет ни на что… хотя я лукавлю, – на мгновение задумавшись, она прищелкнула пальцами и, повернув голову, вновь поймала его взгляд, – определенно лукавлю… ощущение, что окружающим на него приятно смотреть, не может не быть приятным, но суть все равно не в этом. Понимаешь, после всего того, что со мной случилось, я порой ощущаю себя вообще какой-то куклой без души… которая живет по привычке, делая то, что хорошо умеет делать, и отрабатывая то, что не успела в той жизни, а души нет… понимаешь, в душе, как я теперь понимаю, обязательно должна быть любовь, а её нет во мне, не чувствую я ее… Так что душа моя либо потерялась там, при аварии, либо её вообще никогда и не было… забыли дать при рождении, заполнив все отведенное пространство лишь долгом и любовью к науке… Не знаю… Одним словом ты связался с моральным уродом, неспособным ни на какие чувства, Шон, и это никак не исправить. Так что либо бери, что предлагаю, либо вообще поставь крест на наших взаимоотношениях.

– Ты явно заблуждаешься. Душа у тебя на месте, – чуть сильнее сжав её плечи, убежденно выдохнул он. – Другое дело, что ты в испуге закрыла её ото всех, кучу замков понавесив. Ну ничего, я подберу ключи… обязательно подберу… но не все сразу, не будем гнать лошадей. Работай пока, работа для тебя, при таком раскладе, явно лучшее лекарство. Поработаешь, а там, глядишь, замочки и сами отмыкаться потихоньку начнут. Так что работай, дорогая, – разжав руки, он отступил чуть в сторону и приглашающим жестом указал на пульт.

***