Чужестранка

– Но я не хочу выходить замуж! – повторила я.

Мне вспомнилось, что я не единственное заинтересованное лицо в части возможного брака с Джейми. Есть еще девушка-блондинка, которая целовалась с Джейми в алькове в замке.

– Может, Джейми тоже не хочет на мне жениться! – заявила я. – Что вы на это скажете?

Дугал беспечно махнул рукой.

– Джейми – солдат, он сделает то, что ему прикажут. И вы тоже, – добавил он, – если, конечно, вам английская тюрьма не милее.

Я уставилась на него, тяжело дыша. Все время с той минуты, как я вышла из комнаты Рэндолла, я находилась в состоянии близкой паники, и теперь впала в ажитацию, столкнувшись с необходимостью немедленного и серьезного выбора.

– Я хочу с ним поговорить, – сказала я.

Дугал поднял брови.

– С Джейми? Зачем?

– Зачем? Вы вынуждаете меня выйти за него замуж, а ему, насколько я понимаю, об этом даже не сообщили!

Дугал явно считал мою затею совершенно бессмысленной, тем не менее согласился и отправился вместе со свидетелями за Джейми в буфетную.

Джейми явился очень скоро и выглядел весьма удивленным.

– Вы знаете, что Дугал собирается нас поженить? – в лоб спросила я его.

Лицо у него сразу прояснилось.

– Да-а. Я это знаю.

– Но, – заговорила я, – вы ведь так молоды… я имею в виду, нет ли кого-то, в ком вы заинтересованы?

Некоторое время он смотрел на меня непонимающе, потом сообразил.

– То есть не помолвлен ли я? Нет, мне ведь особо нечем заинтересовать девушку, – сказал он, но, тотчас сообразив, что это звучит несколько оскорбительно, поспешил добавить: – То есть имущества у меня никакого, ничего, кроме солдатского жалованья, на которое я живу.

Он потер рукой подбородок, в глазах промелькнуло сомнение.

– Ну и потом, есть небольшая трудность – за мою голову назначена награда. Ни один отец не захочет выдавать дочку за того, кому грозят арест и виселица. Вы об этом поразмыслили?

Я махнула рукой; то, что он вне закона, казалось мне полной ерундой по сравнению с абсурдом всего положения в целом. Я сделала последнюю попытку:

– Вас не смущает, что я не девственница?

Джейми помедлил с ответом.

– Да нет, – медленно проговорил он, – если вас не смущает то, что я девственник.

Он усмехнулся при виде моих округлившихся глаз и повернулся к двери.

– Стало быть, один из нас знает, что делать, – сказал он на прощание.

Дверь за ним тихо затворилась, и на этом период сватовства завершился.

Бумаги были подписаны, я медленно спустилась по крутой лестнице к бару и подошла к стойке.

– Виски, – обратилась я к взъерошенному старичку.

Он скорчил кислую мину, однако кивок Дугала вынудил его принять заказ. Стакан был из толстого зеленоватого стекла, не слишком чистый и к тому же с отбитым краем, но в данный момент для меня имело значение лишь то, что это емкость, в которую можно что-то налить. Когда горло обожгло алкоголем, я ощутила некое, пусть и призрачное, спокойствие. Должно быть, из-за выпивки с особой ясностью начала замечать детали окружающей обстановки: небольшой витраж над стойкой, его цветные стекла бросали пестрые тени на хозяина и его товар; медную изогнутую ручку ковша, висящего на стене поблизости; зеленую муху, увязшую в липкой лужице на столе. Увидев некое сходство между нею и собой, я сочувственно подтолкнула ее донышком стакана на сухое место.

Постепенно до меня все отчетливее стали доноситься голоса из-за закрытой двери в дальнем конце зала. Дугал скрылся именно там, закончив с бумагами, и теперь, очевидно, улаживал соглашение со второй стороной. Судя по шуму и спорам, мой будущий жених сопротивлялся, несмотря на отсутствие возражений в разговоре со мной – это меня обрадовало. Возможно, он не хотел обидеть меня.

– Держись, парень, – пробормотала я себе под нос и сделала еще один глоток.

Немного погодя я обнаружила, что кто-то пытается вытащить стакан из моих скрюченных пальцев. А чья-то рука поддерживала меня под локоть.

– Господи Иисусе, да она пьяна в стельку, – произнес голос у меня над ухом.

Голос был хриплый, скрипучий, будто обладатель жевал наждачную бумагу. Сравнение меня насмешило, и я хихикнула.

– Уймись, женщина! – проскрежетал тот же неприятный наждачный голос.

Потом он стал как будто приглушенным, видимо, человек отвернулся, чтобы обратиться к кому-то еще:

– Пьяна, как лэрд, и орет, как попугай. Чего от нее ждать…

Его перебил другой голос, но я не могла разобрать слов: звуки казались нечленораздельными. Правда, этот голос звучал приятнее – он был глубокий и успокаивающий. Он стал ближе, и я даже начала разбирать отдельные слова, как вдруг потеряла фокус, и мое внимание снова куда-то уплыло.

Муха снова заползла в лужу и обреченно барахталась в самой ее середине. Свет из витражного окна упал на нее и заискрился на зелени брюшка. Мой взгляд остановился на зеленом пятнышке, которое пульсировало в такт подергиваниям насекомого.

– Дружище… у тебя нет ни единого шанса, – выговорила я, и свет погас.

Глава 14

Бракосочетание имеет место