Чужие отражения чужих тел

— Ты будешь судить людей за скорбь и уныние, за гордыню, за алчность, за чревоугодие, за блуд, за зависть, за гнев, — перечислял Лучезарный, а Иоанн увидел, как перед ним прошли две безвольные девушки в чёрном, с потухшими глазами и печальными лицами. Потом появилась девушка с гордо вскинутой головой, которая прошествовала, словно королева. За ней, подбирая в пыли неизвестно откуда взявшиеся медные гроши, ползла на карачках худая девушка, жадно высматривая монеты. Словно в насмешку, за ней двигалась толстая грузная женщина, не переставая некрасиво жрать, вытаскивая из корзинки на руке, куски какой-то пищи. Её сменила ярко одетая женщина с большими напомаженными губами, которая поднимала короткую юбку, обнажая свою наготу и выпячивая мохнатые промежности. Рядом с ней шла некрасивая женщина в чёрном, которая заглядывала ей под юбку и завистливым взглядом оценивала её платье. Завершала странный парад злобная фурия, которая бросилась выцарапывать глаза Иоанну, но её придержал Семён Иванович Котерман, который ласково выговаривал:

— Не так ретиво, милая, это мой сын!

Лучезарный вручил Иоанну в руки большую книгу и гусиное перо. Раскрыв книгу, Иоанн увидел, что она девственно чиста, а Лучезарный ему сообщил: — Ты должен всё записать, свидетельствуя от себя.

Внезапно под Иоанном оказалась кресло, и он вознёсся над пустынным пространством, а напротив друг друга оказался Лучезарный и Семён Иванович Котерман. Вокруг престола Лучезарного располагались двадцать четыре кресла, на которых сидели седобородые старцы, облаченные в белые одежды, с золотыми венками на голове. От престола Лучезарного исходили молнии и громы, а над ним блистали семь огненных духов. Лучезарного охраняли четыре серафима, с глазами впереди и сзади и шестью крыльями за плечами. Первый серафим был подобен льву, второй – тельцу, третий серафим имел человеческое лицо, а четвертый уподоблялся орлу. Высокий тёмный трон Семёна Ивановича Котермана, инкрустированный белыми черепами, оставался единственным мебелью Тьмы, а окружающие его демоны висели прямо в воздухе. Правда, возле трона Котермана и не пахло демократией, так как достаточно было ему косо посмотреть на какого-нибудь неудачника, как его разрывали демоны без зазрения совести.

— У тебя нет «Слова» — сказал Котерман, вытягивая из-за пазухи книгу с семью печатями. Лучезарный посмотрел на него и сказал: — Ты же знаешь, что неважно, в чьих руках «Слово», блажен тот, кто может её открыть.

Иоанн взглянул вниз и увидел четырёх всадников, за которыми тянулись четыре колонны людей. Они остановились вдалеке на огромной поляне и чего-то ожидали. Белый конь под первым всадником вздрогнул и шагнул вперёд, а за ним по пустынному полю живой змейкой потянулись толпы народа. Иоанн уже различал первого всадника, за которым тянулись пешие люди. Внезапно все взглянули вверх. Иоанн тоже задрал голову и увидел в вышине птицу с человеческим лицом. Агнец божий взмахнул белоснежными крыльями и направил на книгу, лежащую на коленях Семёна Ивановича Котермана, ослепительно сияющий луч. Первая печать рассыпалась огненными искрами, упавшими на первого всадника в красном плаще. Раздался неистовый крик и всадник скорчился от боли, а бледная маска слетела с лица, открывая его лик. Белый конь вздыбился и заржал от страха, а всадник вскрикнул и свалился с лошади, изображая на лице неимоверные муки.

Протянув дрожащую руку к Иоанну, он воскликнул: — Иди и смотри …

Люди, идущие за всадником, выглядели истощёнными и напуганными. Людской поток тянулся до самого горизонта, пропадая в облаке пыли. Вдоль этой реки скорби и ужаса бежала женщина с безумными глазами, которая тыкала костлявым пальцем на людские души и кричала: — Чума на ваши головы! Ваши мозги сжирает Лжепророк!

Всадник в красном плаще быстро прошелся вдоль бесконечного людского потока, а за ним тянулась разношерстная толпа хамоватого сброда. Выбросив руку вперёд, всадник выкрикнул картавым голосом:

— Товарищи! Рабоче-крестьянская революция во всём мире, о необходимости которой всё время говорили большевики, уже совершилась! Да здравствует Апокалипсис – последняя битва пролетариата за свою свободу. Нам не нужны добренькие дяди, желающие нам рай на том свете, мы хотим взять власть на Земле сейчас. Долой помещиков, буржуазию и кулачество!

Иоанн разочарованно узнал во всаднике Владимира Ульянова. Хвост за всадником вразнобой закричал: «Ура!» — и заорал песню: — Смело мы в бой пойдем за власть Советов

И как один умрем в борьбе за это!

В бесконечном людском потоке Иоанн заметил некоторое несоответствие и подошёл поближе. В мужчине, стоящем впереди всех он узнал Николая II, последнего царя, а за ним находилась царица, Александра Федоровна за руку с сыном Алексеем. Вокруг них ютились испуганные дочери царя, Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия.

— А в чём состоит наша классовая борьба? Это — царя свергнуть, капиталистов свергнуть и уничтожить, как класс, — воскликнул Ленин, обращаясь к своему окружению, которое снова закричало: «Ура!» Ленин обернулся к Троцкому, идущему за ним по пятам, и приказал: