Чужие воспоминания

С оглушительным грохотом алтарь рухнул на пол и развалился на части. Удивительно, но свет не угас, а наоборот, стал только ярче. Джонатан задышал легче. Подойдя ближе, я увидел, что внутри алтарь полый. В образовавшейся нише лежала старинная деревянная икона. С холста на меня смотрел образ неизвестного святого, над головой которого вместо нимба сиял ослепительный белый камень. Я никогда прежде не видел ничего подобного. Или видел? Давным-давно, ещё совсем-совсем маленьким? Голод, холод, и... свет? Нет, не время вспоминать. Поспешно вынув икону, я взял руку Джонатана и прислонил её к камню.

Раны воина начали затягиваться прямо на глазах. Я, конечно, неоднократно слышал о чудесных исцелениях (в монастыре отец-настоятель все уши прожужжал), но никогда не видел доказательств. До сегодняшнего дня. С камнем не могла сравниться ни одна целительная молитва.

- Чудо! - воскликнул я.

Джонатан открыл глаза.

- Что случилось? - спросил он.

- Возрадуйся, сын мой, - сказал я, - Светлый Владыка не оставил без внимания деяния наши, даровав чудо!

Джонатан с необычайной легкостью для человека, которого только-только вытянули с того света, поднялся и благословенно посмотрел на икону.

- Бог Орел даровал мне жизнь для борьбы со злом! - торжественно произнес он. - Будучи более не связан старым обетом, я могу дать новый. Отныне и впредь, я буду истреблять врагов Светлого Владыки! Клянусь не только освободить княжество Белоголовское и покарать захвативших его великанов, но и до последнего вздоха убивать оживших мертвецов, а также демонов, троллей, чернокнижников...

- И ведьм! - подсказал я.

- И ведьм! - подтвердил рыцарь. - Клянусь, Светлый Владыка не пожалеет, что даровал мне сегодня спасение.

Опустившись на колено, рыцарь торжественно возложил ладони на рукоять меча и начал тихо молиться. Я засвидетельствовал произнесенные клятвы. Одним борцом со злом в Эадоре стало больше. Ещё сегодня утром я бы только посмеялся в кулак над непутевым дворянчиком в ржавой кольчуге, верхом на Абысдохле; но, следовало признать, Джонатан и вправду хорош в обращении с мечом. Ну, а доспехи - дело наживное. Главное, чтобы сей олух Божий не забывал время от времени просить оплату за свои подвиги.

Кстати об оплате, вернее, о трофеях. Я внимательно посмотрел на икону. Изображение святого мне ни о чём не говорило. Внимательно изучив холст, я заметил внизу истершуюся, но ещё вполне различимую надпись - "святой Амвросий". Странно... Кто это? Никогда о нём не слышал.

В монастыре достопочтимый отец-настоятель находил садистское удовольствие в выпытывании из послушников знаний о житии всех известных Эрмсу святых. Раз ошибешься, и дальше имена и подвиги блаженных старцев будешь учить, сидя на горохе. Бррр. Отец-настоятель питал ко мне особенно "теплые чувства" за то, что я постоянно дрался с другими послушниками, неоднократно проносил в монастырь бутыли с деревенским самогоном, а один раз и местную крестьянку. К сожалению, старикан быстро сообразил, что книги для меня будут еще хуже, чем прополка огорода, и едва не вогнал в гроб зубрежкой. Впрочем, хрыч нередко совмещал одно с другим, добавляя розгами. Так что всех святых нашего осколка я до сих пор знал наперечет, хоть ночью разбуди, без запинки отвечу (настоятель уже раз так делал, затем даже хвалил). Но ни про какого святого Амвросия мне слышать не доводилось. Кто это? Чем отличился? И какое имеет отношение к странному белому камню?

Ещё раз осмотрев потайное углубление алтаря, я нашёл обожженную глиняную табличку с надписями. Автор решил надолго сохранить свои письмена, не доверив их хрупкой бумаге. Возможно, он рассчитывал скрыть икону на годы, но восставшие мертвецы потревожили святую силу, и артефакт начал светиться. Между прочим, даже сейчас камень продолжал переливаться ярким белым светом. Может, в церкви есть ещё мертвяки?

Я опасливо посмотрел на лестницу, ведущую в церковный подвал. Уходя, придется проверить, что там, внизу. Ведь мертвецы появились именно оттуда.

- Не убирай оружие, сын мой, - сказал я Джонатану, - возможно, оно нам ещё понадобится.

Рыцарь кивнул.

- Клянусь честью, - торжественно произнес он, - мы покараем любое зло.

Я покачал головой. Похоже, после боя наш юный рыцарь уверовал в свою неуязвимость.

Воспользовавшись камнем в иконе, словно фонарем, я поднес табличку к свету.

Надпись гласила: