Чужие воспоминания

- Не хахаль он мне и не друг, а коллега, - произнесла Глиронда.

- Ой, не рассказывай. Знаем мы, что у вас на шабашах творится!

- А Вы на них присутствовали, отче? - ехидно спросила ведьма, тряхнув рыжими кудрями.

- Шило в мешке не утаишь, о непотребствах ваших слава по всей земле идет!

- А Вы, значит, сплетни собираете! Неужто завидуете?

- Что?! - завопил я.

- А как иначе? На шабашах у Вас бы хоть с девочкой получилось, а монастыре только с мальчиками! Тоже земля слухами полнится!

- Ах, ты, дрянь! - крикнул я, чувствуя, что начинаю свирепеть.

Глиронда расхохоталась и развернула лошадь.

- Бывайте, защитники света! - ухмыляясь от уха до уха, воскликнула ведьма. - Жаль, конечно, моего коллегу, но если вы смогли с ним справиться, я попусту тратить кристаллы не собираюсь, но запомню вас хорошенько. Когда Ковен Магов, а то и наш любимый король, награду за ваши головы посулит, ждите в гости.

Подстегнув кобылу, ведьма помчалась вперед.

- Стой, стерлядь рыжая! - надрывался я вдогонку. - Коза безрогая! Колдовать тут вздумала, еретичка поганая! Чего тебе спокойно не живется? Мужика, небось, не хватает?! Так ты вместо того, чтобы ересь всякую учить, лучше бы кашу варить начала! Тогда хахаль и появится! Или иди ко мне, я тебя и без каши на сеновале приголублю!

Ответом мне стал неприличный жест.

- Отец Феофан! - ахнул Джонатан.

- Прости, сын мой, довела су... сударыня! - отмахнулся я, а затем продолжил своё обращение к еретичке. - Стой, ведьма! Стой, тебе говорят! Иди и сразись со мной...

На миг задумавшись, я тут же поправился и указал на Джонатана.

- Вернее, с ним! - сказал я. - Мне - слуге Божьему, кровь проливать нельзя. Стой!

Глиронда скрылась за деревьями. В бессильной злобе я сжал кулаки.

- Вот чертовка!

Джонатан развел руками.

- К сожалению, моя гордая Элизабет не в силах её настигнуть.

Я взглянул в печальные глаза Абысдохлы. От такой клячи и хромая улитка убежит.

- Не серчайте, отец Феофан, - легко отмахнулся Джонатан.

Я подозрительно посмотрел на рыцаря, что-то уж больно легко он смирился с поражением. Несмотря на данный обет, убивать женщину, хоть и еретичку, ему не хотелось. Вот! Так они нами и крутят.

Чертыхнувшись, я замотал головой. Нет, так дело не пойдет! В славном Великом Королевстве творятся невообразимые вещи. Маги с каждым днем всё больше набирают силу. Король открыто покровительствует им, купцы охотно пользуются их услугами, народ, раскрыв рот, любуется колдовскими чудесами, а священники и рыцари загнаны в угол. Я не сомневался, с Ковена Магов станется обклеить все деревья Великого Королевства объявлениями о нашем с Джонатаном розыске. Колдуны чувствуют себя хозяевами положения. Если король им благоволит, значит, под дудку магов заплясали все столичные чиновники! С каждым годом положение ухудшается, и когда монарх отдаст Миру Мертвых душу, начнется война. Ковен Магов копит силы, в то время как дворяне-рыцари перегрызлись межу собой в мелких сварах. Изгнанный Первосвященник с каждым днём теряет сторонников в бессмысленных стычках с южными варварами. Если так дальше пойдет, Ковен Магов возьмет власть голыми руками. Прощелыги-купцы их наверняка поддержат, нельзя служить двум богам одновременно: золоту и Светлому Владыке.

- О чём Вы задумались, святой отец? - спросил Джонатан, заметив, как выражение моего лица меняется от взбешенного до слегка испуганного.

- Сын мой, у тебя есть перо, чернила и бумага? - поинтересовался я.

Рыцарь помялся.

- Есть, - нехотя признался он, - бард, что сложил в мою честь балладу, немножко... вернее, "множко" выпил и наутро забыл слова. Гм... Да и я, как на грех, не смог вспомнить. Решил записывать.

- Отлично.

Осмотревшись по сторонам, я заметил уютную полянку с многообещающим гладким валуном в центре. Писать сгодится.

- Давай-ка сделаем привал, сын мой! - предложил я. - Паства, думаю, меня уже не догонит.

Потрепав по холке взмыленную Абысдохлу, рыцарь кивнул. Свернув с тропы, мы устроились на полянке.

Вооружившись пером, я расстелил на камне потертый, но чистый свиток. Солнечный безветренный день как нельзя лучше способствовал переводу мыслей на бумагу.

Задумавшись, я написал:

"Ведьмы - это зло, их нужно сжигать без всякой жалости".

Поморщившись, я тут же зачеркнул фразу. Избито. Какой смысл излагать сто раз открытые истины? То, что ведьмы - злобные стервы, людям и так хорошо известно, однако их услугами пользуются. В пример можно поставить старосту Чертовых Куличек. Нет, если я хочу бросить еретикам настоящий идеологический вызов, надлежит писать красиво и велеречиво. Не следует излагать важные вещи простым народным языком. Люди поймут, но не одобрят. Им нравится удивляться сложным, заковыристым оборотам и чесать в задумчивости макушку. Тогда они понимают, что пред ними настоящий ученый муж, а не обычное уличное трепло.

Подумав, я попытался воспроизвести манеру изложения старинных книг, которые так любил цитировать отец-настоятель.

Обмакнув перо в чернила, я вывел:

"На первых строках о еретичках гнусных, душу Хаосу продавши, и с демонами детей поимевших, также ведьмами именуемых, сказать долженствует!"