Чужое тело

— Абсолютно не имеет, — подтвердил я. — Наивных женщин всегда обманывали, обманывают и будут обманывать — на то они и существуют. Причем, практически не нарушая Уголовный кодекс. За такие дела мы не беремся. Это все?

— Это все, — подтвердила Римма.

— Тогда я пошел.

— Иди. Нет, подожди… — Она что-то вспомнила и поежилась. — Это, кажется, было позавчера, 20-го, ближе к вечеру… да, в тот день, когда с тобой случилась эта досадная неприятность… Позвонила женщина, спросила, где она может встретиться с тобой. Так и сказала: где я могу увидеть Никиту Андреевича Ветрова? Я спросила, что у нее случилось, попросила представиться, сообщила, кто я такая. Но она не стала представляться, сказала, что она не хочет никого нанимать, ей нужна встреча с тобой по очень важному делу. С ней что-то было не так, Никита. — Римма сглотнула. — Во мне включился предохранитель… И в голосе такая недоброжелательность, завуалированная угроза… Я не дала ей ни твой телефон, ни твой адрес… Она разозлилась, швырнула трубку… Слушай, мне реально стало не по себе. — Римма сделала большие глаза. — Трубку положила, чувствую, комок у горла стоит, дышать трудно, словно мне сам Дьявол позвонил. Я тебе не дозвонилась, ты был недоступен, быстро собралась и ушла — рабочий день все равно закончился. Потом забылось… на фоне твоих выкрутасов, а сейчас вспомнила.

Я тоже оцепенел, мурашки поползли по коже. «Словно сам Дьявол мне позвонил…» Стыдно, Никита Андреевич, очень стыдно, ведь это всего лишь женщина! А Дьявол в юбке — это перебор. Он и в мужском-то обличии персонаж сказочный! Но возродившиеся страхи Риммы благополучно перетекли ко мне. Я старательно не подавал вида, но беспокойство росло. Интуиция на месте: это не разные события, а звенья одной и той же цепи. Значит, я был прав, когда начал подозревать, что в деле замешана женщина! Не нашла через агентство, но как-то выследила и подстроила «несчастный случай» в ураган.

— Ты записала разговор?

— Нет, Никита, дура потому что. — Римма продолжала жалобно вздыхать. — Вызов поступил на городской телефон, там надо кнопочку нажать, чтобы разговор записался, а меня словно бес попутал — не сделала этого. Ума не приложу, почему, ведь действие почти автоматическое. Мы всегда записываем, потом стираем. Знаешь, я словно под воздействием была, ничего не соображала. Но собралась, не выдала твои личные данные.

— Ты молодец, Римма, все в порядке. Номер абонента высветился?

— Не было ничего, закрытый номер.

И это тоже идеально укладывалось в завиральную теорию!

— Но голос-то ты запомнила?

— Голос был глухой, без особых запоминающихся ноток… — Римма колебалась. — Слова эта баба произносила четко, грамотно, не очень быстро. И знаешь, мне показалось, что она… привыкла командовать, повелевать людьми, не терпит, когда ей возражают или прекословят. А еще мне показалось, что ее тоже что-то беспокоит, и ей хотелось бы быстрее с этим разобраться. Не знаю, — пожала плечами Римма, — это мое субъективное мнение. На поверку оно может оказаться неверным. Она рассердилась, когда я отказалась предоставить ей сведения, и бросила трубку…

Я лихорадочно раскидывал мозгами. Начальственный голос, возможность быстро получать требуемую информацию, нетерпимость к отказам… И где же мы, интересно, трудимся, уважаемая барышня? Выяснить мой сотовый номер трудновато, а вот адрес… А ведь она была права, — осенило меня, — чувствовала, что, не найдя подходящего мужчину, павшего клинической смертью, я рано или поздно переключусь на аналогичных женщин! Поздно, любезная, слишком много людей теперь в теме.

— Слушай, это что-то значит? — вкрадчиво поинтересовалась Римма. — Ты в лице изменился, Никита. Оно у тебя и так не очень было… Что натворила эта баба? Это не она тебя пыталась прикончить?

— Так, довольно, Римма Владимировна. — Я поднялся с кушетки. — Кто виноват и что делать, мы решим без вашего участия. Благодарю за службу и за полезную информацию. Сейчас иди домой и оставайся на связи, возможно, еще пригодишься. И ради бога, не вздумай никуда лезть или наводить справки без моей санкции — вспомни про тех несчастных кошек, которых сгубило любопытство.

Коммунальные службы еще не ликвидировали последствия урагана. Пилили поваленные деревья, загружали их ветвистые огрызки в самосвалы, собирали перебитые урны, скамейки, куски оторвавшейся с домов кровли. Но улицы уже очистили — транспорту хватало места, чтобы стоять в пробках.

День еще не кончился, когда я въехал на территорию обширного хозяйства Якушина. Знакомый охранник на шлагбауме шутливо отдал честь, застыл, как шотландский гвардеец у Букингемского дворца. Живой Никита Ветров уже не вызывал вопросов — народ переставал шарахаться.

Я поставил машину на парковке, посидел в ней несколько минут, справляясь с головокружением. Возможно, Варвара была права, настаивая на постельном режиме. В голове рисовались «параллельные миры», подташнивало.