Дающая радость

Саша устала, наконец, бороться с мыслями и встала, пошла собираться. Ее ждал Мистик Бар и его супер-обычные-мирные граждане…

Мама выглянула из комнаты:

— Ты сегодня ночевать придешь?

Саша кивнула, рассеянно думая, что вот уже три дня ее жизнь не поддается никакому планированию. Кто знает, что случится сегодня? А ведь рутина — это то, что Саша любила больше всего на свете… Вставать каждый день в одно и то же время, идти на работу, готовить, убирать, стирать и строить нормальные планы на будущее типа покупки квартиры или машины, нового холодильника или стиралки… Теперь же жизнь ее была одним сплошным сюрпризом…

До какой степени, она оценила, только войдя в бар в сопровождении Андрея и Баунти. Оба держались серьезно и как-то строго. В глубине бара, за столиком, а не за стойкой, она углядела всю честнУю компанию, полный, так сказать, комплект. Даже Мишаня сидел нахохлившись чуть поодаль от всех, а Лаврентий играл с ушами нежащейся в его руках Ярославны.

— У вас что, производственное совещание? — пошутила Саша, и Васильич отозвался из за стойки:

— В точку попала, Александра! Помоги-ка мне…

Она взяла в руки четыре бокала с пивом, отнесла к столу, пока Васильич наполнял радостным напитком три остальных бокала. Когда всем было раздано по бокалу, Васильич сел на свой стул и кивнул Саше:

— Попробуй, сколько у тебя получится с одного раза…

— Как это?

— Ну, с одного воспоминания, если хочешь… Без отдыха и передышки.

Саша пожала плечами. Она пока еще не до конца поняла механизм этого священнодейства, поэтому не представляла ни зачем ни почему странной просьбы хозяина. Прикрыв глаза, она глубоко вдохнула и представила солнце на нежно-голубом небе, зеленые кроны берёз, плеск ручья и переливающуюся светлыми бликами воду… Но не удовлетворилась этим воспоминанием, логически полагая, что данное ей задание должно быть трудным, а значит и воспоминание — очень мощным по части радости. Саша почувствовала на себе тяжелый взгляд и улыбнулась сама себе. Миша, извлеченный из глубин смерти, вот оно, то что надо!

Она открыла глаза и начала по очереди дуть на оседающую в бокалах пену. С каждым дуновением напиток зажигался миллионами радужных пузырьков, и Саше удалось легко зарядить все семь бокалов.

Васильич кивнул сам себе, а Андрей уважительно присвистнул. Феля хмыкнул, поднимая свой бокал:

— Какой у нас там уже был рекорд?

— Три, — мрачно ответил Лаврентий, отхлебывая глоток. — Светочка сделала три…

Все помолчали, наслаждаясь радостью, потом Марьяна осторожно спросила:

— Ну, и? Ты нас собрал для чего?

Васильич кашлянул, глянул на Мишу, сидящего в углу со своим бокалом, потом тихо начал:

— Все уже в курсе, что случилось этим утром?… Думаю, что все… Для информации, я поговорил с Мишаней, очень серьезно, мы с ним поняли друг друга, и больше таких страстей не случится.

Миша кивнул, глядя в блестящий напиток в бокале. Васильич повернулся к Саше:

— Теперь Александра… После того, что произошло, я немножко подумал, поискал ответы на естественно возникшие вопросы и, как ни странно, нашел их…

Саша нахмурилась, не понимая, и Васильич успокаивающе похлопал ее по руке:

— Спокойствие, только спокойствие! Что ты знаешь о своем отце?

Саша немеренно удивилась этому вопросу, но послушно ответила, краснея от всеобщего внимания к ее личной жизни:

— Ну… Он ушел от нас, когда я была совсем маленькая… Я его никогда не видела, даже на фотках.

— Потому что на всех фотографиях у него либо светлое пятно на лице, либо он отвернулся в самый момент съемки, — кивнул Васильич, и Саша снова нахмурилась:

— Откуда… Ну да… Так и есть…

— Твой любимый уже рассказал тебе, что мы наблюдали за тобой в течении нескольких лет. Но наблюдали без вторжения в твою жизнь…

Саша поежилась от этой мысли, и Андрей обнял ее за плечи, словно желая защитить. Она прижалась затылком к его груди, вопросительно глядя на Васильича.

Тот продолжил:

— Мы ничего не знали о твоей семье, да и не старались узнать. Для нас была важна только ты, Александра. Но сегодня мне пришлось выяснить кое-какие детали…

Никто в баре уже практически не дышал, ожидая развязки, и Саша не выдержала:

— Да что же в конце концов… — она сердито сдвинула брови, и Васильич поднял руки, сдаваясь:

— Извини, пожалуйста! Я был вынужден!

Она кивнула, внимательно глядя на него. Васильич продолжил:

— Я нашел твоего отца. Проследил за его жизнью. С помощью Димыча…

Буратино скромно кивнул. Саша молчала, ожидая продолжения.

— Он умер пять лет назад, Александра… Извини… Не женился, но у него родился ребенок, сын… Через год после того как он ушел из твоей семьи. Мать ребенка не пережила роды… Мальчик попал в Дом Малютки, потом в детский дом, в интернат… Его никто не усыновил, он получил профессию, комнату в общежитии, не служил в армии по причине слабого здоровья…

Все молчали, переваривая информацию, переглядываясь друг с другом, и Феля кашлянул в ладонь:

— Ну, а мы то тут с какого края?

— Феликс, включи логику! — нахмурился Васильич. — Как только дело не касается железа, ты прекращаешь думать!

— У Саши есть брат, и что нам это дает? С какого бока он тут?