Явно пора заняться разведчиками, а то они уже на штурм собрались. Мотоциклисты стояли и смотрели на меня потухшими глазами. Ещё бы, их, тигров амурских, да во вторую линию! Но, как и с проводниками, я был беспощаден, приказал Самойлову не лезть вперёд, причём двойного толкования моего приказа не допускалось. Только поддержка пулемётами, в ближний бой не лезть. И, недослушав бубнёж Василия, я занял своё место, щёлкнул переключателем.
– Внимание, экипаж. Идём в атаку с первыми выстрелами. Ориентир – ближняя высота. Пехота уже на исходной. Наша задача – подавить пулемёты и не дать китайцам нормально выцеливать наших бойцов. Блиндажами занимается «махра».
Едва закончил ставить задачу, как впереди затрещали выстрелы. А затем солидно заговорили «максимы».
– Вперёд.
Броневик, рыкнув и выбросив в морозный воздух бензиновые клубы пара, начал постепенно набирать скорость. Бежавшая впереди пехота, услышав гул мотора, явно приободрилась.
Со стороны китайцев стрельба становилась всё более плотной и точной. То тут, то там падали фигурки бойцов, но остальные продолжали упорно идти вперёд. Внезапно над траншеей вспух разрыв шрапнели, но это никак не сказалось на стрельбе.
– Твою мать, да что же это… – Прицел Серов выверил, словно ювелир, но результат не радовал. – Пьяные они, что ли?
Один за другим рванули выпущенные оставшиеся в обойме четыре снаряда. В бинокль было видно, что Иван накрыл позицию…
– Командир! – крик наводчика стеганул по ушам, они ленту добьют и всё, кожух наверняка пробит! Долго не протянут!
– Если бы так. – В оптику было отлично видно, как на рыльце МГ вновь расцвёл красный цветок, задрапированный сгоревшим порохом. – Дай ещё пару снарядов, нехрен жалеть.
– Да сейчас…
После второго разрыва пулемёт наконец замолк. Но делов он натворить успел, и самое гадское, что пехота залегла.
– Вань, дай туда ещё пару. – Как там Ермолов говорил, кажется, «огнём орудий подавлять пулемёты»? Попробуем, а то фиг «махра» встанет.
– Есть, кашу маслом не испортишь…
Я так и не узнал, что практически подобравшийся к «машингеверу» белогвардеец (последний, кто умел им пользоваться) был убит первым же выстрелом.
– Твою ж, куда, сволочи! Не сметь, назад!
– Где? – отчаянно вертя головой, я старался увидеть, что же увидел Серов.
– Да слева.
– Не вижу! – Мне просто хотелось выть: слева как раз загораживал обзор водитель. – Стой!
Мягко качнувшись, броневик замер.
– Командир! – крикнул Ромка, перекрикивая движок. – Долго не простоим!
– А, твою налево! – заорал я, стараясь криком подбодрить себя.
Дёрнув ручку и толкнув тяжёлую дверь, высунулся наружу. Особенно тревожно стало на левом фланге, где стрелки не выдержали огня и залегли, некоторые начали отползать к мелкому овражку, который был метрах в десяти позади цепи. Пулемёт там просто захлёбывался лаем, бил и бил длинными очередями, не давая поднять головы. Внезапно рядом с ним разорвался снаряд. Затем ещё и ещё один. Позицию заволокло поднятой пылью, а снаряды продолжали рваться, даже когда прекратился огонь. Оказывается, пока я воевал, успели подойти полковые пушки, и теперь артиллеристы, не жалея снарядов, пытались загнать китайцев на дно окопов или, если повезёт, в блиндажи. Рисковать я больше не стал, юркнул вниз и легко, словно это была пушинка, закрыл броневую дверь.
– Ориентир – ближний холм, одинокий камень, от него левее 0—15, цель – пулемёт.
В нарушение всех правил у меня был поднят люк. Но зато какой обзор! И с биноклем я вижу китайцев как на ладони.
Получив новую цель, Серов начинает пристрелку. Спустя пару минут над пулемётным гнездом вспухают разрывы шрапнели. Всё, цель поражена.
– Направо. Ориентир – одиночный камень, право 0—30, пехота…
Дзан-дзан-дзан – противно бьют пули по броне. Плохо, китайцы пристрелялись, придётся позицию менять, а жаль, отсюда мы простреливаем хороший кусок окопов. Так, уже и остальные стрелки залегли, а ведь осталось-то совсем чуть-чуть. Вон промоина, там с десяток бойцов сидит и палит по китайцам, а те их достать не могут. Видать, ошиблись их сапёры, поскольку мёртвая зона в этом месте.
Изредка вспухает облако шрапнели, «полковушки» стараются накрыть только пулемёты. Чёрт, пехота залегла явно окончательно, постреливает в сторону китайцев, но вперёд не идёт.
– Уваров, давай к тем орлам, – ткнул я в ближайшую группу бойцов. – Иван, дай по брустверу осколочными штуки три.
– Понял, – прохрипел в наушниках голос Серова. Броневик медленно тронулся. Но в этот момент недалеко от активно стреляющих бойцов, бывших в промоине, поднялся куст разрыва. Ромка рефлекторно нажал на тормоз, и броневик пошёл юзом, разворачиваясь бортом к китайцам.
– Мать!.. Водила… – от души матюгнулся Серов. – Смотри, куда едешь!
– …тудыть твою… налево и… – Взвизгнув на больших оборотах, двигатель практически заглушал ответную брань Уварова.