Дама чужого сердца

– Итак, оставим пока подозрения относительно господина Иноземцева. Они кажутся дикими. Но такими же дикими будут казаться и наши дальнейшие рассуждения. Что это за Черный человек? Откуда он появился? И почему он тоже хорошо осведомлен о мыслях и чувствах госпожи писательницы? Стало быть, это человек из ее круга, который мог слышать случайно оброненные слова, мысли. Увидеть их, или прочувствовать среди написанного. Кто же это может быть… – следователь сделал паузу. – В голову приходит только один ответ. Но мы пока не будем произносить имя вслух, чтобы не возвести напраслины. Но мы подозреваем этого человека.

– Нет, это невозможно, это безумие. Вы издеваетесь над нами. Вы терзаете память мертвых, – застонала Юлия.

– Сударыня, крепитесь, – следователь был неумолим. – Как проще простого проверить мои подозрения? Ответьте мне, после пожара вас навещал Черный человек? Нет? Вот то-то и оно! – он важно поднял палец. – После смерти господ Иноземцева и Перфильева явления Черного человека прекратились.

– Но я бы узнала их, будь Соломон или Эмиль в этой страшной роли! – пролепетала Юлия.

– Разумеется! Для этого маскарада можно нанять профессионала. К примеру, безработного актеришку, за сходную цену. Все ему растолковать, объяснить, так сказать, мизансцену. А страх и растерянность жертвы добавят колориту и убедительности.

Рассуждая подобным образом, я определил несколько человек стеречь квартиру покойного Перфильева, полагая, что нанятый исполнитель вдруг да и придет, к примеру, за гонораром. Ведь заказчик исчез так внезапно! И что вы думаете, вчера рыбка попалась на удочку.

– Батюшки! – вскрикнула Раиса Федоровна.

– Да, да! Все оказалось именно так, как я вам и обрисовал. Он пришел требовать денег, которые Эмиль Эмильевич ему посулил, да не заплатил. Он не знал о пожаре и был крайне раздосадован отсутствием денег. Желаете ли вы, сударыня, его видеть прямо теперь?

Юлия беспомощно качала головой.

– Я не верю, не верю, что мой верный Эмиль мог совершать такие злодейства.

– Я понимаю вас, сударыня. Но пойманный нами человек совершенно во всем сознался и весьма красочно описал, как он готовился к этой, с позволения сказать, роли. Как поджидал вас, как разыгрывал эти дикие сцены, как убегал прочь. К слову, будь вы не в расстроенных чувствах, более спокойны и внимательны, вы бы и сами его вывели на чистую воду. Весь и расчет был на вашу тонкую и нервную организацию. Перфильев знал, когда, в какой миг вас ударить, чтобы довести до безумия и страха, чтобы вы и впрямь уверовали в то, что захвачены силами зла, которые уничтожают ваших детей. И вам остается только покориться.

– А нельзя ли все же поподробнее узнать относительно смерти нашего сына? Как все же, она была случайность или злой умысел? – тихо спросил Савва Нилович и нехорошо посмотрел на жену.

– Вы помните, Юлия Соломоновна, как вы ходили навещать родственницу с больным ребенком? Вы относили ей подарок и игрушки для детей.

– Да. После этого Митя и заболел.

– Вы не ходили туда второй раз?

– Нет.

– И не посылали Перфильева?

– Нет, к чему?

– Он приходил туда второй раз, от вашего имени.

– Похвально, – зловеще вставил слово Савва Нилович.

– Да. Но только после его визита в вашем доме появилась свистулька, которая до этого была во рту больного ребенка. Точно такая же имелась ранее и у вашего сына, но он ее разбил. А тут увидел снова целую и радостно принялся играть. На свистульку никто внимания и не обратил. За исключением мисс Томпсон.

Видимо, зловещий план возник у Перфильева случайно, неожиданно. Как натура артистическая, он изощрился в коварстве. Создавалась иллюзия, что все вокруг гибнет, что не относится к вашему писательству. Не имея возможности возвыситься, стать кем-то значимым, он придумал дьявольский план овладения вами, Юлия Соломоновна. И почти добился этого. Он заразил ребенка и погубил его, внес раздрай в ваши отношения с супругом. Поселил ужас от преследования мистическим Черным человеком. Еще немного, и он бы добился своего. Он получил бы вас, Юлия Соломоновна. Безраздельную власть над вами, вашей душой и вашим творчеством!

– Как жаль, что он уже успел умереть, – рюмка хрустнула в руке Крупенина. – Вот это и есть агапэ, Юлия?

Глава сорок третья

Весна 1913 года

– Я вам не верю, – отчаянные слова Юлии пронзили повисшую в комнате тишину.