Данэя (СИ)

– Хотят дать понять Ги, что ему тоже грозит бойкот. Только уже – всеобщий. Может – испугается, признает свои действия неправильными: чтобы добиться снисхождения. Кого запугать хотят: космического спасателя? Полное отставание в умственном развитии!

– Не горячись, Ли: они пытаются использовать малейшую возможность – везде. Но эти генетики: что хотят добиться от них?

– Признания вины, чтобы потом использовать в качестве свидетелей обвинения против меня. Старший на это не пойдет: не такой человек. Другой, ещё докторант, – колеблется.

– Двое, двое, – Дан задумался: генетики, двое. Он попытался вспомнить. Генетики! Ну да: на суде над Миланом – один голосовал против, другой воздержался.

Он вызвал Милана.

– Как выглядели те двое, что не поддержали на суде требование твоего бойкота?

Милан описал их.

– Они? – спросил Дан Ги.

– Они самые!

– Спасибо, Милан. – Дан выключил экран.

– Кто это? – поинтересовался Ги.

– Бывший ученик Йорга. Перешел к нам и был подвергнут профессиональному бойкоту.

– А! Знаю: от Ли.

– Теперь послушай. Милан задумал дело, очень значительное и слишком нужное: найти способы и средства, которыми можно будет помочь исправлять отставание детей.

– Крепко!

– Он откопал отчет, в котором есть упоминание о каких-то исследованиях в этом направлении, проведенных пятнадцать лет назад. Автор отчета – генетик: ни Милан, ни я не можем с ним связаться. У него может оказаться нужный материал, который он не опубликовал – в личном архиве. Попроси этих генетиков связаться с ним, – попробуй поговорить с ними.

– Ясно, Капитан. Завтра же.

– Он хочет невозможного!

– Почему?

– Выполнение его просьбы будет стоить нам профессионального бойкота. Что тогда?

– То же, что и для этого аспиранта. Ты ведь не стал голосовать за бойкот ему?

– Но я не представляю свою жизнь без генетики!

– Он – тоже. Как видишь.

– Работать в одиночку?

– Хотя бы!

– Как? Ты-то – уже доктор: можешь добиться утверждения темы помимо Совета воспроизводства. А я – ещё докторант? Не смогу защититься – своей лаборатории мне не получить.

– А он – этот Милан? Вообще, всего-навсего аспирант.

– За ним стоит Дан.

– Он поможет и нам.

– Ты что: хочешь полностью примкнуть к Дану?

– А как иначе? Не понимаю только, как же ты на “Дарвине” принял участие?

– Не смог иначе.

– А теперь – можешь? Ты же и не голосовал против Милана.

– Я воздержался. Это – его дело.

– С кем же ты хочешь быть?

– Пока – ни с кем. Ни с нашими, ни с ними. Сам по себе. Заниматься генетикой – и только.

– Не удастся. Либо ты должен быть по-прежнему со всеми генетиками и выступить свидетелем обвинения против Ги, либо уйти от них. В стороне от всего тебе остаться не дадут.

– А ты? Ты – уже всё решил?

– Кажется, да. Я читаю книги Лала Старшего: происходят действительно кошмарные вещи – и мы, генетики, самые активные участники этого.

– Мне надо подумать.

– Только скорей: времени отпущено мало. Но подумай, подумай: хочется, чтобы ты решился, как тогда, на “Дарвине” – и нас было бы трое.

– Ты имеешь в виду Милана?

– Конечно. Я возьму его своим аспирантом. Вы оба сможете защищаться вопреки Совету воспроизводства: от них потребуются лишь заключения – это их обяжут сделать.

– Дадут отрицательные!

– Но решать будут уже не они.

– А если этот Милан сам не захочет?

– Однако!

– Мы же все – мечтаем о славе. И я. И он. Она слишком много значит для каждого – как богатство для людей давних эпох. Зачем нужны ему материалы по исправлению отставания? После того, что он сделал, не видится ли ему в решении – им – такой проблемы лишь возможность добиться славы, на которую он рассчитывал, ещё будучи аспирантом самого Йорга?

– Слава или идея?

– Ну да! Прежде чем жертвовать тем, что я сейчас могу, я хотел бы знать: а настолько ли это великое дело, что ради него они готовы жертвовать это самой славой?

– Если – да?

– Если да, я – с ними.

– И со мной.

– Но ты: пойдешь с ними, если – нет?

И старший задумался, опустил голову.

– Что ж: давай проверим их, – наконец глухо сказал он.

Дан, Лал и Милан бежали к бассейну. Дан – последним. Бег не отвлекал от неотвязной мысли, которая неожиданно пришла поздно вечером. После вызова Ги.

Разговор касался Милана. Генетики хотели узнать, не хочет ли Милан начать задуманную работу вместе с ними: под руководством старшего из них – доктора, Альда? Ги сказал: они просили дать ответ как можно скорей.

Вначале Дан не придал никакого особого значения их вопросу. Милан наверняка обрадуется: сам же сказал, что задача слишком огромная, чтобы в одиночку быстро чего-нибудь добиться. Но потом вдруг с тревогой почувствовал, что это не просто предложение, – даже форма вопроса была не случайной.

Глядя на спину бегущего впереди Милана, он думал, что тому, видимо, придется пройти через очень нелегкое испытание. Этот парень привык первенствовать – и недаром: очень, очень способен – Йорг не случайно взял аспирантом и возлагал на него столько надежд.