Дар Авирвэля

— Амико, замолчи. Ты не имела права распоряжаться моей жизнью. Даже если не со стороны одной крови, то хотя бы со стороны порядков семьи! Я — мастер, а ты избрала путь вечного странника. У тебя нет полномочий, которые бы…

— Сам замолчи! Ты сотворил так много кошмарных дел, что я имею право на распоряжение твоей жизнью! Будь ты хоть на одну шестую таким же преданным, как я, ты бы понял всю трагичность совершённых преступлений! А теперь ты пришёл сюда… Впрочем, я так и полагала. Тебя не остановит даже последний ритуал. Поэтому, предупреждая твою самоотверженность и любовь к этому грязному насекомому, я сделала всё, чтобы она не могла сбежать.

Айва пошатнулся. Он догадывался, что сделала его сестра, и схватился за единственный оставшийся кинжал сильнее, чем когда-либо. Амико тихо вынула меч, наречённый однажды «Бестелесной судьбой», вышла из-за спины пленницы и направила остриё на брата.

— Если победишь меня в этот раз — забирай свою якобы «сестру» хоть за горизонт океана. Но ты ведь знаешь, что должен победить, а не отправить меня в сон.

Далий Мар тоже приготовился драться. Но потом, подумав дважды, опустил меч и отошёл в сторону. Амико ехидно улыбнулась, явно довольная таким поведением.

— А если ты, мерзкое отродье, попробуешь помочь этой девке до окончания поединка — умрёшь вместе с ними двумя! В сторону на шесть шагов, и не смей применять магию!

Колдуну удавалось посещать Авгит прежде, в те далёкие-далёкие времена. Поэтому он понимал, что кровная вражда, особенно братско-сестринская, не должна нарушаться кем-либо извне. Побеждает лишь достойный, умный и ловкий, а тот, кто проиграл — должен умереть. И в этом случае, к сожалению, исход был совсем не очевиден. Пусть Амико находилась гораздо ниже брата по рангу, но имела на то важную причину: она ушла по своей воле, чтобы не стать «заложницей одного дворца», и развивала навыки в полевых, зачастую опасных и неприятных условиях. Она воспитала характер и силу, которые не снились многим братьям и сёстрам, и могла бы постоять за себя даже при нападении дракона! Айва же… Он, будучи мастером не столько из-за выдержки и силы, сколько из-за цвета глаз, пророчеств, количества выполненных поручений и побед в честных поединках, всегда лелеял надежду, что ему не придётся встать на пути родной сестры. Ведь он, будучи самым близким её эльрином, наблюдал за самоотдачей и рвением Амико с самых малых лет. Он видел, как она, потея в пять ручьёв, занималась фехтованием, бегом и упражнениями, как усердно она учила правила семьи, этикет и науки. И всё это — лишь бы угодить главам огромной семьи больше, чем её зеленоглазый брат!.. но ничего не вышло, и она подалась в вечные странники. С едва заметной злостью, ревностью и всё той же жаждой победы. Айва понимал это, как никто другой не мог даже представить. И от этого ему становилось только сложнее.

Но часть этой сложности, возможно, заключалась в одном оставшемся кинжале, который едва справлялся с натиском стремительного меча. Чтобы не напороться на заточенное магией лезвие, приходилось делать фантастические танцевальные движения и изгибаться так, как не могут даже змеи! А лезвие оказывалось всё ближе к шее, к глазам, к пальцам рук, не ведая и толики пощады. Где-то звенела сталь, где-то падала тумбочка, а потом свалилась и масляная лампа, от которой сразу же повеяло горькой сырой вонью. Амико всё наступала, ставила подножки, толкалась и пиналась, раз за разом выводя брата из строя, нанося ему всё больше поверхностных ран и угнетая дух. Мужчина готовился сдаться на милость судьбы.

— Айва! Айва!

Никто не услышал, как открылась дверь, но зато встревоженный голос Артура слышали даже соседи. Он глядел на сражение удивлённо, не совсем понимая детали, и постоянно перекидывал взгляд с брата и сестры на связанную Киаму, с отрешённого Далия Мара на брата и сестру. В его руке посверкивал кинжал, выроненный Айвой посреди драки с копьеносцем.

Однако остановиться Айва не мог. Амико абсолютно игнорировала появление человека, задолжавшего ей приличную сумму, и концентрировалась лишь на предсказуемой победе. Мебель начала летать по комнате — это значило, что близится развязка.

— Далий Мар! Сделайте же что-нибудь! Почему вы просто стоите и смотрите?!

— Это чужие традиции. Я не в праве нарушать их. А ты должен был оставаться на посту.

— Какие традиции? О чём вы?! Его же сейчас убьют! Я думал, вам не всё равно на судьбу того, кому вы недавно помогли!..

— Если это так важно для тебя — сам и спасай. А я не собираюсь вмешиваться в порядок вещей, недоступных для моего вмешательства. Они иноземцы. Со своими законами, ритуалами и традициями. Это нужно уважать, даже если цена окажется велика.

— Что за бред… Но ведь вы спасли его!.. Я думал… Я думал…