Дар (часть 3) (СИ)

Но, как только он придет – все изменится. Шею вновь стянет ошейник, созданный руками Рунного Жреца, и он вновь станет тем, кем был. Астартес. Одним из числа космодесантников на службе лорда Лемана Русса и Всеотца.

Мысли текли неспешно. Волк жмурил глаза. Вспышки взрывов приблизились, скоро они будут здесь и неплохо бы убраться, но он не торопился. Он уже слышал долгожданные шаги того, кто имел право распоряжаться его жизнью. Когда шаги замерли, он обернулся на стоящего на тропе Сигурда. Немигающие глаза уперлись в лицо вожака, но тот уже отвлекся.

- Почему ты не оставил его нам?

По понятным причинам зверь не мог ответить. Он плавным движением, словно стекая, спустился со своего наблюдательного пункта и замер, улёгшись напротив Сигурда.

Младшего Волка передернуло.

- Ты хотя бы думал о том, каково мне будет это делать?

Глаза зверя продолжали следить за каждым его движением. Он отражался в них целиком. Естественно, ответа он не получил. Он достал и закрепил на латной перчатке рамку нейрокастета и, активировав его, выставил почти максимальную мощность. Зверь продолжал лежать спокойно. Хендваль говорил, что это необходимо. Он утверждал, что не-волк сможет это выдержать и пережить. Антей и сам убеждал в этом Сигурда. Он знал, что брату тяжело, но иного пути, столь же быстрого и эффективного – не было.

Волк не шелохнулся, когда на его спину в первом ударе опустился бронированный кулак с шипами, между которыми змеились смертоносные искры электроразряда. Тело выдержало этот удар, кости устояли, но по нервам стегнуло такой болью, что второй удар он принял, уже кувыркнувшись на землю в судорогах. Почти сразу он поднялся снова, все еще живой. С третьим ударом сорвался тщательно сдерживаемый тихий визг, и он едва не вывернул шею, стараясь удержать инстинктивно рвущиеся, навстречу руке обидчика, челюсти, которые без труда бы ее оторвали. Четвертый удар, пришедшийся почти по голове, чуть выше места предыдущего, заставил существо рухнуть на камни, захлебываясь визгом.

Его тело вновь скрутили судороги, выламывающие кости. Сигурд стоял рядом, закусив губу. Он бы хотел ему помочь, хотел бы, чтобы брат не испытывал боли, но без нее ему попросту не удастся вернуться. Этот упрямец совершенно не понимал, похоже, каково ему наблюдать за этим. Если бы была возможность – он хотя бы прислал кого-то другого сделать эту работу.

Сигурд одернул себя на этой позорной мысли. Это его брат. Каждый из них делает то, что умеет лучше всего и как умеет. Но это – его брат. Он сам должен быть здесь, не перекладывая ни на кого эту работу. Да и у кого из стаи поднялась бы рука, чтобы сделать это, даже если бы они знали, кто скрывается под личиной уродливого не-волка.

Антей доверил ему свою жизнь. Доверил уже давно. Да, это тяжело, но только он мог сделать это, заботясь о безопасности брата. И поэтому тоже – он должен быть здесь.

Он снова заставил себя смотреть, как бьется на камнях и деформируется тело зверя. Снова оно изменилось не полностью, сохранив волчьи черты, столь ценимые легионерами. Сможет ли он в одной такой метаморфозе полностью восстановить человеческий облик? А вдруг случится так, что он никогда не вернет себе человеческое обличие и навечно останется белой уродливой тварью? По людским меркам он был уродлив, но в рядах воинов Фенриса он стал едва ли не идеалом. Интересно, есть ли что-то, что сумеет остановить его? Не зверь и не человек, даже не Астартес уже. По-звериному умен и изворотлив, необычайно везучий, он находил выход едва ли не из каждого положения. Где границы его возможностей?

Тело Антея возвращало себе человеческие очертания, но его по-прежнему мучила постепенно стихающая дрожь.

Сигурд бросил взгляд на предмет, который сжимал в руках с самого начала трансформации. Тонкая полоса серебристого металла. Ошейник.

Он опустился на колени возле брата и свел концы этого сомнительного украшения. Генетический замок снова сработал, и псионическое украшение впилось во все еще не вполне человеческую шею, душа своего носителя.

Антей зашипел от боли и недостатка воздуха, но это помогло изменениям пойти быстрее, и уже через минуты он, еще лёжа, сумел сфокусировать взгляд.

Руны и камни на ошейнике медленно гасли, мерцая, по мере того, как силы Варпа успокаивались в своем носителе. Наконец, его дыхание выровнялось, и он тяжело приподнялся, отстраняясь от земли. Сигурд помог ему сесть и снова взглянул в глаза, полные боли. Потрескавшиеся пересохшие губы искривила вымученная улыбка.

- Прости. Ты выглядишь еще хуже, чем я себя чувствую.

Сигурд с сомнение посмотрел на Антея, его брат выглядел откровенно плохо. Раны на его теле не были смертельными – в основном это были неглубокие порезы, ссадины и царапины от осколков снарядов, которые быстро затягивались, и можно было лишь гадать, какими они были некоторое время назад. Самыми ужасными казались чернеющие гематомы от ударов нейрокастета. От них вились черные нити поврежденных сосудов и нервов. Он попытался встать, и с помощью брата ему это удалось. Так же с его помощью он облачился в броню.