Дар (часть 3) (СИ)

Мощные лапы отбрасывали располосованные трупы и еще живых ксеносов, он бежал не оборачиваясь, туда, где блестел синий керамит доспехов и слышались еще довольные вопли убийц, в нечестном бою согнавшие сюда горстку врагов.

Из полутора десятков их уже осталось лишь двенадцать воинов. Сейчас, как раз, ксеносы выбрали очередную жертву. Злобно рыча, не-волк отшвырнул очередного врага не глядя, и еще быстрее понесся вперед, стремясь успеть спасти хотя бы эти двенадцать жизней.

Сзади тихо хлопнуло. Потом еще и еще. Потом это стало звучать очередью, и воздух наполнился едким запахом топливной гари. Упавший труп опрокинул в костер бочку. Следом за ней вскрылись и заполыхали еще множество таких же, быстро извергая в воздух черные клубы едкого дыма. Вюрд был на удивление благосклонен. Порывы ветра быстро скрыли белого зверя дымной завесой.

Его не видели. Он продолжал безнаказанно сеять смерть, скрытый непроницаемой чернотой. Они его не видели, он же видел ксеносов великолепно. Они палили во все стороны, но попадали лишь друг в друга, принимая смутные силуэты за врагов.

Он метался по плато, выхватывая и утаскивая одного врага за другим, так, чтобы бросившиеся при первых же выстрелах на землю, Ультрамарины не увидели его. Где был Сигурд – он не знал, да и не интересно ему это было. Здесь и сейчас было куда интереснее, и зверь, тосковавший на корабле по бойням, развлекался, как хотел.

В какой-то момент он запнулся о распростертое на земле тело. Это был не зеленокожий. Астартес. Не-волк опустил морду к трупу, изучая его. Это был тот самый, чью чудовищную смерть они наблюдали.

Мощные челюсти раскрылись, словно сами собой, и длинный язык скользнул в месиво, оставшееся на месте спины. Куски мяса, керамита и костей плавали в луже застывающей крови. Ни один воин не заслуживает такой смерти.

И это было восхитительно. Вкус этой крови. Зверь облизнулся и снова его язык скользнул внутрь доспеха. Вкус обреченности. Сладость. Боль. Легкая горчинка. Непреклонная воля. Терпкий металл. О да, сыны Жиллимана такие.

Уже не стесняясь, зверь погрузил морду в кровавую кашу, которую сдерживал доспех. Это был чаша. Чаша с амброзией. Пищей богов.

Легкая дрожь пробежала по телу. Он отвлекся от царящего вокруг хаоса. Язык неспешно касался красных ошметков, словно лаская их. Он мог бы вечность так сидеть рядом, наслаждаясь. Но Вюрд не позволил этого. Сзади под неосторожным шагом что-то хрустнуло, и не-волк мгновенно обернулся.

Зеленокожий. В пяти шагах. Для волка – лишь один прыжок. Ксенос застыл. Он понял, что столкнулся с чем-то, чего не видел раньше, и что куда опаснее всего виденного вообще. Это было его ошибкой. Побеги он сейчас и, возможно, волк бы вернулся к своему занятию, но он не смог.

Он смотрел в глаза зверя. Зверь безотрывно глядел в глаза ксеноса. Тот не отреагировал, когда текучим движением хищник поднялся и развернулся к жертве. А потом его время вышло. И секунды не ушло на то, чтобы белое тело взмыло вверх и вперед и опустилось на тяжело рухнувшего зеленокожего. Челюсти волка сомкнулись на лицевых костях упавшего врага. Сжав зубы, он разом выдрал едва ли не больше половины черепа. Жертва не успела издать ни звука.

Он выплюнул отвратительный кусок плоти. После крови Астартес она была омерзительна, как гниль после парного мяса. Однако, это отрезвило его. Это было вовремя, потому, что рев лендрейдеров возвестил о подходе спасательной группы, и ему пора было убираться.

Ультрамаринов найдут и без него – транспорт оборудован ауспиком. Ксеносы заняты собственным страхом и больше им не угрожают. Он неспешно затрусил, было, прочь, туда, где его ждали снятые в спешке доспехи, когда нечто привлекло его внимание. Он вернулся.

В стороне от основной группы, все еще лежащих без движения, пленников, шевелился еще один. Последний из тех, над кем измывались зеленокожие. Волк проследил путь приближающегося транспорта. Лишенный ног, несчастный пытался ползти, но он бы оказался под уже близкими гусеницами танка.

Тихо зарычав, не-волк прыгнул к едва живому Ультрамарину. Милосерднее сейчас было сомкнуть зубы на шее и позволить сладкой крови хлынуть в горло. Зверю это бы доставило удовольствие, а человека избавило бы от мучений, но Антей не сделал этого.

Клыки сжались на горжете, глубоко войдя в металл, и, намертво захватив эту ношу, волк метнулся в сторону, уходя из-под траков транспорта.

Это было тяжело. Астартес в броне был чудовищно тяжел. Хоть волк и был крупнее, но сухое жилистое тело само было легким, и приходилось прикладывать усилия, чтобы тащить цепляющееся за все неровности почвы тело Ультрамарина.

Но самыми тяжелыми были первые два шага. Вначале - переступить через звериное желание напиться крови, а потом – напрягаясь до искр из глаз, сдернуть эту обузу с места, за мгновение до того, как они оба попали бы под танк. Потом было легче. Просто тяжелая работа, изнуряющая и не оставляющая времени для странных непрошенных размышлений.