Дар или проклятие

– У тебя теперь будет такая возможность, – засмеялась мама и объяснила: – Зинаида все свое имущество оставила тебе в наследство. Завещание у Шуры.

– Что?! – ахнула Наташа. – А почему мне?

– Ты последняя Калганова. Я, честно говоря, не думал, что Зинаида завещание на тебя напишет. Все-таки она странно разорвала с нами отношения. Но поступила она правильно. Ты последняя в роду, и дом твоего прадеда должен принадлежать тебе.

– Но почему мне? Почему не тебе?

– Да какая разница! – махнул рукой отец и твердо произнес: – Таша, вы с Виктором должны поехать в Стасово. В среду будет девять дней, и тебе нужно там быть.

– Мы никуда не сможем поехать с Виктором, потому что мы разошлись.

Наташа ожидала расспросов, но их почему-то не последовало.

– Тогда так, – решил отец, – в понедельник я выйду на работу, мне нужно обязательно там появиться, а вечером мы с тобой поедем в Стасово.

– Ладно. Пап, а Зинаидин дом тот самый, где прапрадед Федор жил?

– Нет. Тот при советской власти отобрали, и вся семья переселилась в дом поменьше, одного из сыновей. У Федора было четыре сына. Один в гражданскую войну погиб, другой тогда же сгинул без вести. Остались твой прадед да Зинаидин дед.

Наташа еще порасспрашивала про далеких предков, потом долго благодарила за привезенные в подарок духи, прекрасные шелковые блузки, а самое главное – за роскошный розовый халат, расшитый бледными цветами, и засобиралась домой.

– Сережа, ты поиграй один, – попросила Александрина, – я подремлю, у меня голова болит.

Ей казалось, что все ее силы ушли на то, чтобы сын ничего не заметил. Она старалась улыбаться, шутить, разговаривать с ним, усилием воли сдерживала слезы и без конца бегала в ванную мыть глаза, потому что слезы все-таки вот-вот должны были политься, чуткий Сережа не мог этого не заметить, и тогда она объясняла:

– Я перенервничала вчера, Сереженька.

Александрина закрыла дверь в комнату и прилегла на диван. В квартире было тепло, но ее все время знобило. Нужно было встать, достать теплый шерстяной плед и укрыться, но сил не осталось никаких.

Ночью она практически не спала и сейчас мечтала уснуть, но не смогла. Она попыталась думать о чем-то постороннем, о работе, о том, что нужно купить новую машину, позвонить Сережиной няне и узнать, как она себя чувствует: девушка болела гриппом, и когда собирается приступить к работе, потому что забирать сына из школы каждый день Александрине было сложно.

Она пыталась думать о постороннем, но мысли упорно возвращались в прошлое.

В начале сентября фирма Петра отмечала десятилетний юбилей. Отмечали его широко, в дорогом ресторане, со множеством приглашенных гостей. Сотрудникам разрешалось прийти с мужьями-женами, но почему-то все явились поодиночке. Все, кроме Петра.

Александрина сидела рядом с мужем, слушала бесконечные тосты и уже жалела, что не осталась дома. Ее совершенно не интересовали выполненные работы и планы на будущее. Ей не с кем было поговорить, кроме Марины и Толика Выдрина, а с ними она и без того нередко разговаривала. Потом начались танцы, народ разбился на группки, а она так и стояла рядом с Мариной, потому что Петр подходил то к одному гостю, то к другому, и не могла дождаться, когда наконец длинный вечер окончится.

Потом Петр подошел к стоявшим вместе Наташе и Юле и застрял надолго. Александрина не понимала, о чем можно так долго разговаривать с этими девицами, и почувствовала себя совсем неловко. Ей даже показалось, что Марина смотрит на нее с сочувствием.

Обе девицы выглядели великолепно и хорошо друг друга дополняли: темноволосая Юля в ярком платье и неброская, тонкая, пастельная Наталья, как будто сошедшая с портрета XIX века. После аварии Наталья заметно подурнела, зачем-то остригла волосы, что ее совсем не красило, и казалась какой-то угасшей, но в тот вечер выглядела отлично в длинном платье и с красивыми локонами. Александрина сразу отметила удачную прическу и даже оценила Наташины волосы: густые, блестящие, пожалуй, не хуже, чем у нее самой.

Подвыпивший Петр все стоял и стоял около девчонок, и злая Александрина не представляла, что ей делать – не стоять же весь вечер рядом с Мариной. В какой-то момент Наталья встретилась с ней взглядом и сразу смутилась, как будто поняла всю неловкость положения жены шефа, и решила прервать подругу и показать Петру, что его ждут. Видеть этого Александрина не могла, не хватало еще, чтобы какая-то Калганова жалела ее, одну из самых модных модельеров и жену директора! Александрина повернулась спиной к ненавистной троице и тут же испугалась, что ее бедственное положение брошенной дамы станет заметно всем остальным, но тут подоспел Толик Выдрин, потащил ее танцевать, смеялся, шутил, причем шутил остроумно, и вечер перестал быть скучным и длинным. Петр то появлялся, то исчезал, а она этого почти не замечала. Она смеялась выдринским шуткам, танцевала и даже выпила лишнего, как и большинство людей вокруг.