Дар Кощея

– Весь вопрос куда? – Ева оглядела поверх перил длинную закруглявшуюся галерею, вдоль которой шли совершенно одинаковые двери, и повернулась к Лике.

Та прикрыла глаза, к чему-то прислушалась, но уже через секунду, распахнув их, испуганно уставилась в пространство перед собой:

– Он где-то здесь.

Ева верила Лике, но своим глазам она тоже верила: галерея выглядела абсолютно пустой.

– Шапка-невидимка, – одними губами прошептал Валера и, схватив девчонок за руки, потащил к стене.

Ева прижалась к стене лопатками, вглядываясь в пространство перед собой. Справа от нее тяжело дышала Лика, а слева – Валера. Вокруг никого не было видно, но Ева помнила, что поле невидимости распространялось не только на того, кто носил шапку.

– Кто такой этот Никита? – едва слышно спросила Лика. – Он может нас убить?

Еве очень хотелось бы воскликнуть: «Нет, ты что!» – но раньше она была уверена, что он и усыпить их не может, и шапку украсть тоже.

Некоторое время они стояли, напряженно вглядываясь в пустоту, а потом Лика прошептала:

– Я чувствую, где стоит Жаров. Он не двигается.

Валера шумно сглотнул и попросил:

– Покажи, где это. Я туда пойду.

– Один? – с недоумением спросила Лика и, не дожидаясь ответа, добавила: – Вот еще. Все вместе пойдем.

Ева согласно кивнула, хотя на нее никто не смотрел – все продолжали озираться по сторонам.

– Женька вон там, – прошептала Лика и указала направление пальцем.

Валера снова гулко сглотнул и двинулся в ту сторону. Лика и Ева последовали за ним. Указанное Ликой место находилось на противоположной стороне галереи, им предстояло пройти почти половину круга.

Слева шумела вода Спирали вечности, и Еве нестерпимо хотелось свернуть с пути и подойти к ограждению. Ей снова чудился голос мамы, а еще голос, который она слышала десять лет назад. Этот голос называл ее «дитя», и пойти на его зов хотелось до кома в горле. Ева схватилась за руку Лики. Та сперва бросила на нее раздраженный взгляд, но потом в ее лице что-то дрогнуло, и она сжала пальцы Евы в молчаливой поддержке. Идти, держась за руки, было почти не страшно.

– Вот блин, – разочарованно протянул Валера и, наклонившись, поднял что-то с пола.

– Что там? – спросила Ева, и Валера вытянул руку. На его ладони лежал тот самый шарик, который несколько часов назад Жаров бросил на их парту.

– Ой, – сказала Лика и растерянно посмотрела на Валеру. – Это его я чувствовала.

Лика протянула руку, как будто хотела коснуться шарика, но ее пальцы замерли в нескольких сантиметрах от Валериной ладони.

– И что теперь делать? – спросила Ева.

– Искать обратную дорогу, – сказал Валера, и девочки удивленно на него уставились.

– А Женька? – спросила Лика.

– Ну разве непонятно? – сердито произнес Валера. – У того, кто мало знает о волшебстве, нет шансов выйти из этого зала.

– Из-за воронки? – сглотнув, прошептала Ева.

Валера кивнул, потом стянул очки с лица и принялся их протирать краем рубашки, часто при этом моргая.

– Подожди. Ты хочешь сказать, что Женька туда шагнул? – Лика оглянулась на перила. – Подожди! Нет!

Она хотела было пойти туда, но Валера поймал ее за запястье, и Лика не стала спорить.

Ева же смотрела на развязавшийся шнурок на левой кроссовке Валеры и пыталась уложить в голове случившееся. Женю Жарова затянула Спираль вечности. Жарова, которого Ева знала с первого класса, который несколько раз спасал ее от школьных придурков, пусть порой и сам вел себя ничем не лучше. Вот этого Жарова больше нет? Она почему-то вспомнила, как он смотрел на нее сегодня в классе и к его лбу липла мокрая челка. Рядом шумно выдохнул Валера, и Ева сморгнула слезы. Мысль о том, что, возможно, они не смогут выбраться отсюда, была не такой страшной, как осознание гибели Женьки.

– У тебя шнурок развязался, – сказала она Валере, и тот, нацепив очки, присел и принялся возиться со шнурком.

Лика отошла в сторону, но Ева успела заметить на ее лице красные пятна. Ева шмыгнула носом, и слезы все-таки потекли по ее лицу. Валера будто умел видеть затылком: он тут же вскочил на ноги и неловко ее обнял. Кажется, он тоже ревел и, кажется, совсем этого не стеснялся, поэтому Ева дала волю слезам.

– Сердце! Кривое, как сегодня лужа! – вдруг воскликнула Лика.

– Не в тему, – громко шмыгнув носом, сказал Валера и успокаивающе погладил Еву по спине.

– Да нет же! Смотрите! – Лика, подбежав к ним, нетерпеливо дернула Еву за рукав и указала на одну из дверей, некогда круглая ручка которой теперь в точности повторяла форму лужи.

– Он живой! – радостно заорал Валера и подпрыгнул, выбросив в воздух кулак.

– Не может быть, – прошептала Ева, утирая глаза рукавом и уже не понимая, она все еще плачет или уже смеется. – Вот видите. Это он поменял форму лужи! А я здесь ни при чем. Понятно вам?

Она стукнула радостного Валерку по плечу, как будто он прямо сейчас обвинял ее в изменении формы пресловутой лужи.

Валера в ответ подвигал бровями, и выглядело это настолько комично, что Ева с Ликой расхохотались.

– Ну что, идем? – дождавшись, когда они успокоятся, спросил Валера.

Сам он сиял так, как будто у него наступил внеплановый Новый год.