Дары Крови

В любом случае, Вир не собирался ни позволять уничтожить такой славный инструмент, как Сломанный Клинок, который начал доказывать свою пользу, ни упускать случая сделать Яшмовые Весы своим, пусть и небольшим, но должником. Кто это там такой шустрый, что решил одним днём осудить и убить заместителя командира личного отряда Яшмовых Весов?

Очень удобный случай помочь Умбрадо заявить об одной его затее. Лучше не придумаешь.

Вир поднял взгляд на Креода.

— Свободен.

Тому только и оставалось, что стиснуть зубы и молча выскользнуть из шатра. Всё, что просил господин — он исполнил. Теперь следовало подумать, что может сделать он сам, чтобы выручить господина. И стоит ли доходить до крайности? Это Кодик и прочие могут думать, что господину грозит смертельная опасность, Креод же своими глазами видел, как господин сжимал меч и использовал умения идара старшей крови.

Или же в этом и есть смертельная опасность? Разоблачение? Креод мотнул головой. Нужно поспрашивать у более опытных. У того же Илиота и Листена. Различается ли степень третьего дара Хранителей у разных адептов? Есть ли те, чья плоть настолько же прочна, как плоть идаров старшей крови?

* * *

Я лежал, заложив руки за голову. Так было удобней пялиться в потолок, лёжа на голых досках. Тюфяк, набитый травой, пришлось выкинуть в угол. Он не только нестерпимо вонял давно немытым телом, но и кишел насекомыми.

Сомневаюсь, что эта грязная каморка предназначена для идаров, но это, невесть какое по счёту, унижение я даже и не подумал принимать близко к сердцу. Возможно, какого-нибудь наследника Великого дома это заставило бы кипеть и орать, но не меня. Не после Кузницы Крови, не после стольких месяцев в армии. Что, что, а привычка к суровым условиям жизни у меня имеется.

Гораздо больше меня волновало, сумел ли я своим письмом заставить Вира вступиться за меня? Вроде бы все советы теней были вполне разумными, да и не им сейчас пытаться навредить мне. Как я ни пытался найти в их словах двойное дно, но так и не сумел. Что для них, что для меня — опасно выдать мою двуединость. Что для них, что для меня — понижение в звании одинаково неприятно.

Они предложили мне четыре пути, и я сам выбрал этот. Возможно, не самый лучший и не самый простой, но сам и только сам. Теперь оставалось лишь ждать, придёт ли помощь или нет.

Я мог бы получить ответ от теней, но едва Ариос доложил, что Креод зашёл в шатёр Вира, как я запретил ему и остальным сообщать что-то ещё. Вроде как хотел наказать теней, а вышло, что скорее наказал себя. Но нужно понемногу привыкать к тому, что я не всегда могу рассчитывать на помощь теней. Глупо? Возможно, но что бы было, если бы моё письмо Креоду пришлось увезти за пределы досягаемости теней? Вот точно так же лежал бы и не мог бы узнать — удалось или нет.

Крутить в голове мысли на этот счёт можно было бесконечно, но не бесконечен был день: сначала спала жара, затем в коридоре зашуршали шаги, скрипнула, отворяясь, дверь.

— На выход, ваша милость.

Я одним движением поднялся. Что же, пришло время узнать, правильный ли я путь выбрал и выйти на свежий воздух.

Два солдата провели меня между шатров, деревьев и сколоченных на скорую руку длинных бараков к очередной тренировочной площадке. Ну да, где ещё выстроить два десятка идаров, чтобы получился строй для моего наказания?

Вот только народу здесь собралось раз в десять больше чем ожидал. Отдельно выстроились мои солдаты в доспехах синей и серой стали. Напротив них настороженно замерли солдаты в доспехах попроще. Справа стояли хоу Думайн, Радер, Омер, ещё троица знакомых идаров из отряда Гирь. Похоже, все, кто сейчас не на задании.

Слева толпились те самые идары, которые будут обрушивать на меня Дождь Клинков. В первом ряду переговаривались выделяющиеся на их фоне командиры или кто они там: идары с бляхами на поясах, в чистом и дорогом шёлке с гербами на плечах. Пытался пронзить меня взглядом тот самый хоу-калека.

Я попытался вспомнить его имя и не смог. Досадливо поморщился. Не сказать, что это важно, но не помнить имя того, из-за чьей ненависти меня хотят лишить звания хёнбена? Не дело это. Имя его Дома нужно помнить очень хорошо. Вряд ли между нами после сегодняшнего дня установится мир и забудутся обиды. Уверен, он надеется, что я умру сегодня. А я выживу. В любом случае. Это только подкинет дров в огонь его ненависти.

Тот самый хёнбен, что объявился у моего шатра с утра, заметив меня шагнул вперёд и зычно сообщил:

— Осуждённый прибыл! Выстроиться для наказания!

Но тут же раздался другой голос, негромкий, но отчётливо слышимый:

— С этим торопиться не стоит.

Я обернулся и постарался задавить улыбку, которая вылезла у меня на лицо. Получилось, пусть и не сразу.

Буквально по моим следам, с той же самой стороны появился Вир и тени, которые следовали за ним.

— Кто вы такой? — недовольно спросил хоу-калека.