– Прости. – И это совсем не похоже на отрывистое извинение за опоздание. Слово дается ему с трудом, но на этот раз оно идет от души. – У меня был плохой день, но я не должен вымещать это на тебе.
– Кэл?
Хит неуверенно качает головой.
– Нет… не знаю. Это всегда из-за него. – Он отводит взгляд. – Когда я уходил, мама спросила, куда я иду, и я сказал, что на работу. Я соврал ей в лицо, понимаешь? Она даже чмокнула меня в щеку, поскольку я помогаю ей оплачивать счета. А вместо этого я рванул сюда… – он кивает на наши припаркованные друг за другом машины, и его голос взвивается, – на грузовике Кэла, и мама думает, что я жертвую своим свободным временем, чтобы заработать деньги для семьи, когда на самом деле… – Он замолкает.
На самом деле он встречается с сестрой убийцы своего брата. Я невольно содрогаюсь.
– Нет, – говорит Хит. – Не надо. Дело не в тебе. Я просто не знаю, как смогу ей это объяснить. Я застрял во лжи, и мне тошно от этого.
Я понимаю. Сегодня мне не пришлось лгать маме о том, куда я собираюсь, но только потому, что она еще лежала в постели с головной болью, после того как проплакала всю ночь. Если я не произношу вслух ложь о том, с кем встречаюсь, она не перестает быть ложью.
– Послушай, – начинаю я, глядя, как Хит идет к дереву и прислоняется к стволу. – Может, нам стоит прекратить?..
– Нет. – Он не сводит с меня глаз, когда повторяет это слово. – Нет. Я не это имел в виду. Мне не нравится обманывать маму, потому что она не поймет, а не потому, что я делаю что-то неправильное, встречаясь с тобой. Как и ты. Я просто должен понять, как не быть мудаком по отношению к тебе.
У меня вырывается горький смешок.
– Да, было бы неплохо.
– Извини.
– Мне жаль, что нам приходится лгать нашим семьям.
– Да. – Он отталкивается от дерева и подходит ко мне, останавливаясь, может быть, в шаге. – Ну и как будут проходить наши тренировки?
Это очень хороший вопрос, и я рада, что сменилась тема, хотя, если честно, ответа у меня нет.
– Ну, – я делаю глубокий вдох, – для участия в кастинге мне нужно продемонстрировать определенные навыки, в основном сольные вещи, но, если я покажу хотя бы основы парного катания и несколько поддержек, это даст мне реальное преимущество над конкурентами.
– Значит, ты все-таки собираешься отправить заявку?
Я отвожу взгляд. Хит еще не знает, какой умственной гимнастикой я занимаюсь, пытаясь обосновать свое участие на этом этапе, не говоря уже об остальном. – Это значит, что я собираюсь снять лучшее видео для кастинга.
– Хорошо, – произносит он после паузы.
Испытывая облегчение оттого, что он не собирается углубляться в эту тему, я продолжаю.
– Поскольку я всегда была одиночницей, придется действовать методом проб и ошибок. У меня есть кое-какие идеи по поводу поддержек, которые хотелось бы включить, но, прежде чем снимать видео, нужно выбрать те, что я могу делать с разумным уровнем мастерства.
– И у тебя есть друг, с которым вы проделаете это на льду. Мой фронт работ на траве?
– Совершенно верно. Но Антон, мой друг, который умеет кататься в паре, живет в Хьюстоне. Он и сам разрывается между колледжем и собственными тренировками, так что у него совсем нет времени мотаться сюда и репетировать со мной. Мне нужно освоить те элементы, для которых он мне нужен, а потом я отсниму их вместе с ним. Он может выделить для меня только один день, и к тому времени я должна знать, что с ним делать.
– Я так понимаю, это и есть план.
Я хмурюсь, когда смотрю на Хита, но не в нем причина недовольства, а во мне.
– Не совсем, нет. Я должна научить нас обоих делать то, чего раньше никогда не делала, и на все про все у меня полтора месяца.
Хит делает медленный шаг ко мне, удерживая мой взгляд.
– Тогда нам лучше начать.
Я начинаю с самого легкого, выбирая полужимовую поддержку. Хватая Хита за руки, я подступаю к нему вплотную, соединяя кисти наших рук. Я стараюсь смотреть прямо перед собой, на его шею, пока объясняю, чего от него хочу. Это несложная поддержка; фактически самая первая, которую осваивают маленькие дети, когда учатся кататься в паре. Партнер сгибает колени и локти, в то время как партнерша блокирует свои, после чего он поднимает ее, держа локти согнутыми, пока она вытягивает ноги, раздвигая их в стороны. Легко, вот только совсем не легко.
Сама механика поддержки немудреная, и Хит поднимает меня без видимых усилий, но, пока удерживает в воздухе, в то время как наши сцепленные руки опираются на его плечи, а его подбородок прижат к моему животу, вряд ли ему кажется, что все так просто.
– И что теперь? – спрашивает Хит, и я ощущаю его теплое дыхание на животе даже сквозь ткань облегающей синей майки. Пульсирующая дрожь пробегает по моему телу, и я знаю, что он это чувствует.
– Теперь ничего. Это и есть поддержка.
– И всего-то? – Еще одна волна дрожи.
– Можешь вращаться, если не устал… да, медленно, вот так. И представь, что все это происходит на льду.
– Разве я не должен поднять тебя выше? Как штангу? – Он уже вытягивает руки, поднимая меня над головой.