Действуй! Сценарии революции

Нас шестерых отвели в сторону и предъявили обвинение в незаконном вторжении и нарушении общественного порядка.

Но вид копов на кампусе вновь взбесил сдержанных студентов, и на следующий же день 8000 человек заполонили площадь, откликнувшись на призыв Марио Савио к забастовке.

Я врубился, что случилось. Попытка администрации представить нас мятежниками, а студентов — жертвами лохотрона, увенчалась тем, что миф о нестудентах разросся до невероятных масштабов. Это оскорбило студентов и усилило их желание вылететь из университета.

Когда становишься нестудентом, секс идет лучше и доставляет больше удовольствия, ты куришь больше травы, ты здоровее, счастливей и вырастаешь на 30 см.

Мелвин Белли, только что защитивший Джека Руби[4], изъявил желание взяться за наше дело без оплаты. Я захотел с ним встретиться.

Мы поехали к нему в офис в Сан–Франциско. Белли сказал, что считает войну во Вьетнаме правым делом.

Несмотря на это, он был порядочным либералом. Говорил, что свобода, за которую страна билась во Вьетнаме, была утрачена на кампусе, когда нас арестовали. Утверждал, что университет должен разрешить любую политическую активность как для студентов, так и для нестудентов.

Белли одевал ковбойские сапоги и новый костюм каждый день слушаний в суде. Его лицо было оранжевым от макияжа, который он накладывал специально для телекамер.

Его харизма доминировала над залом заседаний. В какой–то момент, посреди напряженного действия, он театрально вытащил носовой платок и добрых секунд 40 прочищал назальные впадины, пока присяжные, битком набитый зал, обвинитель и судья изнемогали от неопределённости. Мы слушали его в гробовой тишине.

ХРЮ! ХРЮ!

Наконец, Белли закончил и сказал:

— Извините, судья.

Затем копы подтвердили, что я не играл роль лидера в организации забастовки.

Джеймс Бонд отрапортовал:

— Не скажу, что Джерри Рубин говорил весь день, но он много улыбался.

Белли вызвал его свидетелем и спросил:

— Вы хотите сказать, что эти люди нарушили нормальный распорядок дня университета?

— Да, это так.

— Мешал ли Джерри Рубин учебному процессу тем, что улыбался?

Финальное обращение Белли к присяжным вогнало нас в краску.

— Я могу защитить капитализм лучше, чем любой другой человек из собравшихся здесь, — начал он.

Белли апеллировал к жюри, отстаивая ценности американской демократии.

— Перед вами хорошие юноши, и если вы отправите их в тюрьму, вы лишь докажете, что они правы, когда говорят, что наше правительство — это зло.

Мы случайно узнали, что в жюри был чувак, недавно попросивший политического убежища как беженец из Венгрии. Он вел много записей на протяжении всего процесса и стал в итоге разом председателем жюри и нашим палачом.

После десяти часов обсуждений вердикт был готов. Нас всех признали виновными в нарушении общественного порядка.

Марио получил 90 дней.

Стю — 60.

А я отделался всего 45 сутками.

ЗА ТО, ЧТО УЛЫБАЛСЯ!

Глава 13. КАК БЫТЬ ЙИППИ

Мы удолбались в хлам, что позволило взглянуть на вопрос с позиции логики.

Это революция молодых.

Это международная революция.

Люди пытаются добиться какого–то смысла, повеселиться, познать экстаз — в общем, основать партию тех, кто любит хорошие пати.

Что получается?

Международная Молодёжная Партия.

Пол Красснер[5] вскочил и заорал:

— ЙИП–пи! Мы — йиппи!

Движение можно было считать родившимся.

Каждый из нас в той комнате, в канун Нового года, знал, что через несколько месяцев «йиппи» станет повседневным словом.

Эбби, Анита, Пол, Нэнси и я принялись скакать по комнате, неистово йиппя.

Согласятся ли люди называть себя йиппи?

Парой месяцев ранее в город прибыл Дин Раск[6], в связи с чем мы носились по улицам, поджигая помойные баки, забрызгивая кровью проезжающие лимузины и мешая транспортному движению. И пока мы бегали, мы кричали что–то напоминающее звук «йиппи».

«Йиппи!» — это крик, бегущий по улицам.

Йиппи — это неорганизованная, неполитическая партия — Международная Молодёжная Партия. Актер в этом грандиозном спектакле — тоже йиппи. И боевой клич: «Йиппи!»

Мифы предлагают детям модель, с которой можно себя отождествлять.

Американские мифы — от Джорджа Вашингтона до Супермена и от Тарзана до Джона Уэйна — мертвы. Потому американской молодёжи приходится создавать мифы самой.

Новый герой родился с косяком в зубах во время блокады Пентагона, но миф, который мог бы его охарактеризовать, ещё не сформировался. Не существовало мифов, которые могли бы обрисовать всех 14‑летних канзасских фриков, глотающих кислоту, отращивающих патлы и косящих от призыва домой или в школу. Не было мощей, изображающих всех тех художников, которые сбегали из тюрьмы среднеклассовой Америки, чтобы жить и создавать искусство на улицах.

На планете завёлся кислотный марксист, психоделический большевик. Он не чувствовал себя комфортно среди Студентов за Демократическое Общество, он не был интеллектуалом с кампуса или хиппи, проповедующим власть цветов. Обдолбанный политикан. Гибрид нового левого и хиппи вылился в нечто совершенно новое.