Дела давно минувших дней... Историко-бытовой комментарий к произведениям русской классики XVIII—XIX веков

Царское правительство в своей кавказской политике мало считалось с национальной спецификой. Горцы делились только на мирных и немирных. Какого-либо серьезного желания ознакомиться с бытом и нравами горских племен ни у чиновников, ни у высшего военного командования не было. Когда в 1837 году комиссия под началом сенатора П. Гана ревизовала управление Кавказом, результаты этого расследования вылились в документ, который, по словам А. Розена, «сенатор и чиновники его могли бы составить… в Петербурге, или в Костроме, или у себя дома – все равно…».

Положение усугублялось еще и тем, что основная масса горцев не желала сотрудничать с русскими. Внешне покоряясь завоевателям, горцы при каждом удобном случае нарушали присягу, данную «белому царю», и под покровом ночи нападали на русские войска и пограничное население, днем растворяясь среди невоевавших соплеменников.

И это были не единичные случаи вероломства, а всеобщая тенденция. «При принятии на себя каких-либо обязательств относительно России горские владетели руководствовались не принципами европейского международного права («pacta sunt servanda» – «договоры должны соблюдаться»), а принципами мусульманского. Его нормами было то, что «любой международный договор, заключенный с неверным (немусульманским. – В. М.) государством, может быть нарушен владетелем мусульманского государства, если это нарушение приносит пользу этому государству» и что «клятва в отношении неверного не имеет обязательной силы для мусульманина». [32] Так что Казбич, общавшийся с русским гарнизоном и грабивший гражданское население, в глазах соплеменников не был бандитом, а, напротив, считался удальцом.

Новые поколения привыкли к войне и не помышляли о другой жизни. Вот какую картину рисует в своих мемуарах наблюдательный Ф. Торнау: «…Молодые люди стали уходить к неприятелю, провозглашая себя абреками, без другого повода, кроме удальства и страсти к похождениям. Гораздо меньшее число делались абреками, имея действительную причину жаловаться на русских. Нельзя не признаться, что и в таких не имелось недостатка».

Кавказская этнография

Политическая и социальная ситуация на Кавказе была очень сложной. Большие и малые народности находились здесь на разных степенях экономического развития, говорили на несхожих языках и исповедовали разные веры, проживая в различных природных условиях. Единственное, что более или менее объединяло их, – открытая или тайная вражда к России.

Этнография как наука в России еще только делала первые шаги, и весь этот сложный национальный кавказский конгломерат воспринимался подавляющим большинством общества как «татары». Под этим понятием разумели всех исповедующих ислам, не различая азербайджанцев, балкарцев, лезгин, кумыков и др. И тюркские языки, помимо собственно татарского (турецкий, азербайджанский, карачаево-балкарский, ногайский, кумыкский и пр.), тоже воспринимались как единый «татарский».

И Лермонтов в «Бэле» слова и выражения разных народностей квалифицирует как «татарские». Так, Печорин полагает, что нанятая им духанщица сумеет договориться с «черкешенкой» Бэлой, хотя на самом деле черкесский не входит в группу тюркских языков. И А. Бестужев-Марлинский также был уверен, что «татарский язык закавказского края мало отличен от турецкого, и с ним, как с французским в Европе, можно пройти из конца в конец всю Азию».

Черкесам в отечественной литературе повезло больше других кавказских народностей. Достаточно вспомнить хотя бы пушкинскую черкешенку из «Кавказского пленника»… К тому имелись веские основания. Черкесы – одна из древнейших народностей северо-западного Кавказа, предки которых появились в горах еще во времена античности и уже тогда отличались воинственностью. В XIX веке черкесские племена исповедовали ислам, а в повседневной жизни руководствовались адатом. Наиболее чтимыми обычаями у них были гостеприимство (любой гость священен и обидеть его нельзя ни при каких обстоятельствах) и кровная месть. Черкесы, как и близкие им по образу жизни чеченцы, были прирожденными воинами. В поисках лучшей доли молодые люди нередко покидали родные края, нанимаясь на службу даже к турецким султанам и египетским пашам.

С незапамятных времен обитали на Кавказе и чеченцы. Вплоть до XVI века они жили в горных селениях, хорошо защищенных от вражеских набегов природными условиями. Затем чеченцы стали обживать и долину, и тогда же возникло их русское наименование (от села Большой Чечен на реке Аргун). К XVI столетию относятся и первые контакты чеченцев с гребенскими казаками, чьи форпосты постепенно продвигались к Чечне.