Дела эльфийские, проблемы некромантские

— Это имеет значение? — О себе мне распространяться хотелось меньше всего.

— В общем-то, нет. После пары боев все равно кличку прилепят, если продержишься, конечно. Отдыхай пока, еду сейчас принесут. Я вернусь через пару весок. А теперь повернись и не дергайся лишний раз.

Я подчинился, клацнул замок — с меня сняли оковы. Спустя несколько ударов сердца захлопнулась дверь и задвинулся засов.

Добро пожаловать в мир раба.

Еду принесли быстро. В деревянной чашке рис с кусочками мяса и овощами, ломоть хлеба. Судя по всему, та же пища, что подавалась и охранникам.

Я поел и завалился на кровать, однако сон не шел. Ворочаясь в постели без особого результата, я так и сяк прокручивал в голове ситуацию. Получалось, что на данный момент она безвыходная, и это раздражало. Во-первых, познакомившись с этим Гринвальдом, шансы на побег я стал расценивать как весьма призрачные. Во-вторых, даже если допустить, что мне удастся бежать… Один я, может, и выбрался бы из страны, но надо сначала разыскать Саэла с Гилом, а будучи беглым рабом, скрывающимся ото всех и вся, сделать это, подозреваю, непросто. Нужна была помощь извне… но чья? Надеяться, что на трибунах каким-то чудом окажется эльф, знающий меня в лицо? Он, конечно же, тут же поверит своим глазам и потребует освободить эльфийское высочество, после чего оборотни нальют ему валерьянки и опохмелина, а меня прикопают где-нибудь под кустом…

Даже если найти способ сообщить Велу о моих проблемах, это сейчас еще опаснее, особенно учитывая, что я не уверен, жив ли братишка. Локсли может быть под наблюдением, Никтаэль где-то на трактах с братцем Полли, а больше у меня никого и…

Полли. Уверен, сообщи я ей, что мне нужна помощь, демоница примчалась бы хоть на край света, да только у меня не было никакого желания подвергать ее такой опасности. Впрочем, вдруг у нее в Академии завелось хотя бы несколько магических друзей…

В коридоре послышались шаги. Отодвинулся засов.

— На выход, — скомандовал Гринвальд.

Я нехотя поднялся.

— Железки доставать или ты по-прежнему будешь проявлять чудеса благоразумия… — ответом ему был неопределенный кивок. — …и молчаливости? На тебя придет посмотреть твой господин. Эльф впервые в его коллекции.

Я польщен, сейчас расплачусь.

Меня вывели во двор. Да… поглазеть пришел не только господин. В сопровождении жены и пары приближенных он восседал на центральной трибуне под золотистым балдахином, а возле дома столпилась челядь, которую никто, конечно, не приглашал, но и прогонять не спешил, потому что живого раба-эльфа увидеть хотелось всем.

— Разминаться будешь? — участливо поинтересовался старик.

Я покачал головой. Вот еще. Циркового акробата перед вами всеми изображать?

Тогда он легонько толкнул меня в спину, заставляя выйти ближе к центру площадки. Затем, видимо, отдал какой-то знак или указание страже, потому что против меня вышел один из охранников. Он был безоружен. Усмехнулся, смерив меня взглядом с ног до головы — ну да, комплекция у меня, может, и не великого воителя, но придумали эльфа с оборотнем сравнивать, — и, неожиданно подскочив, нанес удар… в то место, где меня уже не было. Подножка, легкий толчок для ускорения — и парень грузно вписался в землю, пропахав ее носом. Он тут же вскочил и снова ломанулся ко мне. Вот непонятливый.

На этот раз я не стал уклоняться. Одной рукой сблокировал его удар, второй — от всей души всадил ему кулак под дых. Оборотень согнулся и упал на колени, судорожно хватая ртом воздух. Послышались отдельные хлопки и робкий свист.

Не так уж и сложно, если воспринимать происходящее как очередную тренировку под надзором Аарона.

Гринвальд покачал головой и махнул рукой, подзывая следующего. Этот был чуть менее массивный и несколько более умелый. Кидаться на меня не стал, приблизился довольно-таки медленно, попытался достать обманным выпадом и ловко уклонился от моего контрудара. Впрочем, его умелости не хватило на то, чтобы хорошенько изучить меня за бой с предыдущим стражником и за короткие мгновения этой схватки. А для меня этого было достаточно. Я не стал дожидаться нового нападения и, резко крутанувшись, ударил противника ногой в грудь. Оборотень неудачно приложился головой и затих.

Хлопки и улюлюканья усилились. Ну и долго это будет продолжаться? Гринвальд снова подал какой-то знак, и вот уже ко мне направились двое. И с мечами. Эта схватка затянулась. Стражники были не дураки, приближаться ко мне не спешили, стараясь вымотать и достать хотя бы кончиком меча. Ясное дело, что они были бы смелее, если бы им требовалось меня убить. А так их сковывала необходимость не причинить мне особого вреда, которой для меня, между прочим, не существовало.