Дело Чести, или Семь дней из жизни принца

– Кейли, это – не деньги. Это рудники, это дороги, это поля, это работники и их семьи. Это одна большая головная боль. Мне для того чтобы со своими, с позволения сказать, деньгами, разобраться, ещё как минимум год нужен. Не, этот удар в цель не попал.

– А ради Ливинии? – предложила вариант эра.

– Вот если бы на кону стояла ты, принцесса, я бы, пожалуй, рискнул. А ради маленькой серенькой мышки Ливи? – он пожал плечами.

Принцессу ему на кону подавай! Никакого уважения к королевской крови! Но больше всего мне не понравилось то, что Недотрога лишь досадливо поморщилась в ответ. Понятно, почему никто из принцев до сих пор на нее не позарился – в ней нет ни грамма гордости и собственного достоинства, что полагаются ей по статусу!

– Скромнее нужно быть в желаниях, приятель, – похлопал я Грэйди по плечу, за что получил в ответ ехидную усмешку. А вот и не угадал, это я из венценосной солидарности! – У вас есть еще вопросы, эра?

Вопросов у эры не оказалось, и я с облегчением выпроводил астанинца из комнаты. Но, увы, тут же осознал, что до облегчения пока далеко – впереди у нас Равелисса.

В книжке ровным подчерком Недотроги было выведено:

"Было время – был он беден,

Молод, голоден, удал,

Львиц любил при лунном свете,

И газелей диких гнал.

Жизнь теперь совсем другая —

Сыт, богат, вполне здоров.

Но тоскливо в этом рае…

Скучно льву среди коров"

В ожидании Равелиссы я изображал из себя статую "возмущение и негодование в одном флаконе: смешать, но не взбалтывать – взорвётся!". А Недотрога стояла у окна и делала вид, что задумалась о своём и ничего не замечает. Постепенно до меня стало доходить, что она-то как раз не играет, и мой актерские усилия пропали впустую.

Лисса опоздала всего на двадцать минут, то есть явилась практически вовремя. Один взгляд на нее – тщательно одетую, причесанную, подкрашенную и надушенную, – сказал, что мои самые мрачные предчувствия оправдались. Лисса оглядела комнату, подняла с Недотрогиного кресла, её книжку, переложила на столик, присела и положила руку мне на запястье. Причем в её исполнении жест Недотроги "вы мне приятны и интересны" превратился в "он мой, руками не трогать". Я перевёл взгляд на Недотрогу и на какое-то мгновение почувствовал себя неуютно: на её лице отражался интерес натуралиста, наблюдающего за спариванием двух зверьков. Вроде и неловко, но нужно описать для науки. Они что, все сговорились сегодня меня доставать?

– Мона Равелисса, будьте любезны пересесть на другое кресло, это место эры Кейлинэ, – вежливо, но твёрдо обозначил я свою позицию.

Лисса обиженно надула губки. И с чего, спрашивается? Я ей ничего, кроме одной совместной ночи, не то что не обещал – даже не намекал на такое. Даже не смотрел в её присутствии в ту сторону. Воистину, женское воображение границ не знает и знать не желает.

Недотрога расположилась на своём обычном месте, и мне стало уютнее.

– Равелисса, расскажи, что происходило в тот день, когда была совершена кража?

Лисса похлопала ресничками:

– В тот день мы встали очень рано – мона Нидария настояла. Я не выспалась и была не в духе. Тагард, кстати, тоже, – бросила она короткий взгляд на меня и эру, а потом снова погрузилась в воспоминания. – Потом эти ритуалы в Храме. По-моему, все, кроме Нидарии, хотели только одного – поскорее оттуда уйти, и когда она оставила нас в покое, облегченно вздохнули. Ну я, во всяком случае, точно. Хотя в домике было очень, очень холодно. Ливи вышла подышать свежим воздухом – она с утра себя неважно чувствовала. Мужчины пошли за дровами.

– А ты осталась? – уточнил я.

– Да, я осталась, – кивнула Лисса. – К счастью, Рудди вернулся довольно быстро, практически сразу. Он развёл огонь, и домике стало вполне терпимо. Так как дров Рудди набрал совсем мало, а остальные мужчины всё не возвращались, он вновь пошёл в лес. Вернулась Нидария. Она была очень недовольна, не обнаружив в домике дочь, и мне бы, наверное, ещё долго пришлось бы выслушивать её мнение о нравах современной молодежи, – она скривила личико. – Но тут снова вовремя подошел Рудди с очередной порцией сучков. Он предложил поискать Ливи, вдруг та заблудилась. Хотя как там заблудиться, в трех соснах-то? – вопросила Равелисса, разводя руками. – Укромных уголков в окрестностях Храма достаточно, спрятаться можно, но заблудиться – увольте! В общем, чтобы больше не оставаться один на один с моной и не угнетать свои уши её нотациями, я предложила свою помощь в поиске Ливинии. Погуляла немного для верности и вернулась обратно. На этот раз в домике был только Грэйди. Потом вчетвером подошли остальные. Мы перекусили, собрались и поехали домой. А там случился этот скандал…

– Как ты думаешь, кто украл Чашу? – спросил я у девушки.

– Тагард, разумеется, ‐ уверенно ответила она.

– Если я правильно понял, у тебя тоже была возможность взять Чашу, – пришлось спросить мне.