Дело не в генах. Почему (на самом деле) мы похожи на родителей

Запертый в такой жизни, оставаясь, по сути, единственным ребенком, он находил удовольствие в вымышленном мире. Он воображал себя охотником за крупной дичью, стреляя по котам и собакам из пневматического ружья. Затем он превратился в героя Второй мировой войны, выслеживающего шпионов, – однажды у него даже случились неприятности с полицией, когда он стал стрелять по окнам соседей. Это еще один интересный пример того, что у большинства из нас существует много «я». Хороший мальчик Винс имеет другой набор мозговых волн и химических веществ, чем вымышленный герой, – так же как Джордж (из предыдущей главы) был одной личностью в школе и другой – дома, или подобно прилежной студентке Дафни, мозг которой химически отличался от мозга сексуально активной Дафни. Но Кейбл крайне редко совершал проступки. Большую часть своего детства он старался угодить отцу и учителям.

Его «я» было разделено: на первом плане почти всегда находился неэмоциональный Кейбл, стремящийся всем угодить, а внутри был спрятан бунтарь, ненавидящий отца, вместе с выдуманным охотником, убивающим опасных (неонацистских) животных.

Душа Кейбла как политика дробилась на две части:

1. Консерватор = Лен = Гитлер = в заложниках у тирана.

2. Либерал = Эдит = бунт против Консерватора и все, что он означает = Двойной агент, предающий отеческий дом.

Теперь становится понятной его странная политическая позиция. Из страха перед отцом Кейбл оставался верен некоторым принципам консерваторов, самый заметный из которых – нерегулируемая рыночная экономика. Также он поддерживал некоторые начинания либералов, выступая в роли шпиона вместе со своей матерью и из ненависти к отцу. То есть в профессиональной политической карьере он продолжал играть роль, которую играл в семейной политике. Его брат сделал успешную карьеру в бизнесе. Думаю, можно с уверенностью предположить, что если бы братья родились в другом порядке, то Кейбл был бы сейчас бизнесменом, а его брат – известным политиком. Вот насколько важно положение в семье для определения причины индивидуальных различий. Его брату тоже доставалось от родителя, однако отец в значительно меньшей степени связывал свои неосуществленные надежды с младшим сыном.

Теперь вы можете видеть, насколько сильно порядок рождения влияет на роль, которую вы играете в семейной «драме». Но не менее очевидно, что есть и другие факторы, такие как пол.

Пол

Как вы думаете, родители обращались бы с вами по-другому, будь вы другого пола? Конечно.

Родители по-разному реагируют на мальчиков и девочек с самого их рождения{224}

. В качестве простого эксперимента можно одеть младенца-мальчика в розовое, а девочку – в голубое и понаблюдать за реакцией незнакомых людей. На кроху в розовом прольется поток «женских» прилагательных, вроде «сладкая», «хорошенькая» и т. д., а младенец в голубом получит более «мужские» комплименты, например «храбрый» и «озорной». Отцы смелее играют со своими маленькими сыновьями, подбрасывая их вверх, и нежнее обращаются с дочерями. Как только родители узнают пол будущего ребенка, начинает работать механизм проецирования.

Как я рассказывал в главе 1, я был единственным сыном в семье и отец относился ко мне совсем не так, как к остальным детям – трем моим сестрам. Он постоянно говорил мне, что я «очень умный» и могу достичь в учебе таких больших успехов, каких от меня не ожидают ни учителя, ни мать (он не говорил ничего подобного в адрес моих сестер). В конце концов его желание стало для меня приказом.

Проецирование представлений матери на дочь может иметь не менее предвзятый характер. У одной моей пациентки до рождения дочери уже было трое сыновей. Никто из них не блистал в школе, и она довольно спокойно относилась к их успеваемости. Совсем другая история с ее дочерью. Моя пациентка была единственной дочерью в семье, и ее отец-сексист всегда говорил, что задача женщины – быть хорошей женой и матерью. Она училась в университете, но мало чего достигла в профессиональном плане, а потом вышла замуж и бросила работу. Она была страстной феминисткой и хотела, чтобы у ее дочери жизнь сложилась по-другому. С самого раннего возраста дочки она пристально следила за ее успехами в учебе, читала ей, играла с ней в развивающие игры, занималась. Неудивительно, что девочка прекрасно училась и была звездой класса. Однако за ее успехи пришлось заплатить высокую цену. В 15 лет у нее развился крайний перфекционизм, сопровождавшийся булимией и причинением себе физического вреда (нанесением порезов). В этом случае нет ничего необычного, в нашем обществе наиболее психически нездоровая группа{225} – 15-летние девушки из высших социальных слоев, самые успешные в учебе. По данным на 2006 г., 44 % девушек находились в депрессии или страдали тревожным расстройством. В период между 2009 и 2014 гг. количество 13-летних девочек, страдающих депрессией, выросло с 13 до 20 %.