Демельза

Демельза сидела на кровати, подтянув покрывало к самым глазам, и наблюдала за тем, как Росс одевается и выходит из комнаты. Ей так хотелось, чтобы его перестали беспокоить по разным делам. Единственным ее желанием было остаться наедине с мужем и дочерью. Но гости приходили все чаще, особенно, как иронически называл их Росс, ее воздыхатели. Сэр Хью Бодруган вот уже несколько раз заезжал на чай.

Вернулся Росс. Демельза сразу поняла: что-то неладно.

– В чем дело?

– Мальчишка лопочет не пойми чего, сложно разобрать. Думаю, что-то на шахте.

Она села:

– Несчастный случай?

– Нет. Ты поспи, сейчас еще только пять утра.

Росс снова спустился вниз, к мальчишке, который так стучал зубами, будто продрог до костей. Росс дал ему пару глотков бренди, и они направились через яблоневый сад на холме.

– Ты первый туда пришел? – спросил Росс.

– Да, сэр… Я… я обычно заглядываю к ним по пути. Они, правда, не всегда дома в это время года. Да еще так рано. Но я всегда хожу этой дорогой. Я подумал, что хозяев нет дома. А потом я увидел ее… потом увидел… – Мальчишка закрыл лицо руками. – Я чуть в обморок не хлопнулся. Правда, сэр. Чуть не упал прямо там.

Когда они подошли к дому, там уже стояли трое мужчин: Пол Дэниэл, Заки Мартин и Ник Вайгус.

– Мальчик сказал правду? – спросил Росс.

Заки кивнул.

– В доме есть кто-нибудь?

– Нет, сэр.

– А вы знаете, где сейчас Марк?

– Нет, сэр.

– За доктором Энисом послали?

– Только что, сэр.

– Да, уж за ним-то мы послали, будьте уверены, – с горечью добавил Пол Дэниэл.

Росс мельком глянул на него и велел:

– Заки, пойдешь со мной.

Они вместе направились к открытой двери, Росс пригнулся и вошел в дом.

Керен лежала на полу. Кто-то накрыл ее одеялом. Солнечный свет заливал его золотистым потоком.

– Но мальчик говорил…

– Да… Мы ее перенесли. Нам показалось неправильным оставлять бедняжку вот так.

Росс опустился на одно колено и приподнял одеяло. На Керен был красный платок, который Марк выиграл год назад на состязаниях борцов. Росс встал и вытер ладони.

– Заки, а где был Марк, когда это случилось? – спросил он вполголоса, чтобы никто не мог подслушать.

– Он сегодня работал в ночь, капитан Росс, и сейчас как раз должен был вернуться. Но в самом начале смены с ним произошел несчастный случай. Наш Мэтью пришел домой и лег спать в начале первого.

– Как думаешь, где он может быть?

– Вот уж не знаю.

– Вы послали за приходским констеблем?

– За кем? За стариком Вейджем? А надо было?

– Да нет, это приход Мингуса, и делом займется Дженкинс.

На пол упала чья-то тень. Это был Дуайт Энис. Лицо белое как полотно, а глаза лихорадочно блестят.

– Я… – Он посмотрел на Росса, потом на тело на полу. – Я пришел…

– Чертовски неприятное дело, Дуайт.

Росс испытывал к молодому человеку дружеское расположение, поэтому он повернулся к Полу Дэниэлу, который тоже вошел в дом, и сказал:

– Идемте, не будем мешать доктору осматривать тело.

Пол был против, но возражать такому уважаемому человеку, как капитан Полдарк, не стал. Они вышли из дома. Росс оглянулся и увидел, как Дуайт наклонился, чтобы откинуть одеяло. Рука у него дрожала; казалось, молодой врач вот-вот упадет без чувств прямо на труп Керен.

Весь день никто не слышал о Марке Дэниэле. Около полуночи он, раненый и почерневший от гари, поднялся из шахты, перед рассветом разоблачил неверность жены, а потом его поглотил теплый день.

Больше никто ничего не знал. Но шепоток об измене Керен, как ветер в траве, распространился по округе, и никто не сомневался в том, что именно это и послужило причиной ее смерти. И, что любопытно, похоже, никто не сомневался в справедливости такого исхода. Греховодница получила по заслугам. С того момента, как эта девица появилась в их краях, она постоянно выставляла себя напоказ перед здешними мужчинами. Любая женщина, у которой было хоть немного мозгов, понимала, что Марку просто так рога не наставишь. Керен тоже знала, чем это чревато, но решила рискнуть. Она поставила на свой быстрый ум против его медленной силы. Какое-то время ей все сходило с рук, но потом она совершила ошибку, и тут-то для нее все и закончилось. Возможно, это было не по закону, но зато справедливо. А «Тот мужчина» должен был благодарить небеса, что остался жив. Будь он не так осторожен, тоже лежал бы сейчас там, на полу, со сломанной шеей. На его месте любой бы уже сел на лошадь и ускакал миль за двадцать от Мингуса. И не возвращался бы, пока Марк на свободе. Потому что, несмотря на всю его ученость, он для Марка был сопливым мальчишкой, которого здоровяк-шахтер мог сломать, как прутик.

Впрочем, Эниса не сильно осуждали, хотя и могли бы.