Демидовы: Столетие побед

Интерес Акинфия к Соликамску не исчерпывался желанием приобщиться к бизнесу, эффективность которого давно доказали многие и многие, а особенно убедительно Строгановы. Отсюда же начинался главный путь на Урал — Бабиновская дорога, доходившая до Верхотурья, где находилась таможня. Объекты промышленного хозяйства Демидова были разбросаны на огромной территории и по мере расширения разбросанность, естественно, возрастала. В этой ситуации особенно важным становилось согласование географии их размещения с коммуникационной сетью. Возможность прирастить свое хозяйство объектом, действующим на хорошо освоенной дороге, должна была казаться весьма привлекательной.

Не исключено, что, закрепляя Григория в Соликамске, Акинфий работал на будущее своей промышленной империи. После отмены в год свадьбы Григория запрета на разделение недвижимого имущества между наследниками он, несомненно, обдумывал возможность раздела, но искал такую его схему, которая бы нанесла его детищу минимальный вред. Варианты существовали. Можно было, например, Прокофия одарить металлозаводами, а Григория — заводами соляными.

Не исключаем, что именно в этом направлении прощупывал будущее и выстраивал стратегию действий Акинфий в начале 1730-х годов.

Существовали минимум два обстоятельства, мешавшие Акинфию осуществить этот план. Живя в Соликамске, Григорий неожиданно для отца увлекся разведением здесь обширного сада, о котором расскажем особо. Правда, все более углубляясь в необычное «хобби», Григорий не уклонялся и от дела, порученного отцом: вместе с приказчиками отчитывался перед ним о выварке соли. Но даже при добросовестном исполнении обязанностей внимание приходилось делить между занятиями в сферах, никак между собой не соприкасавшихся. Сомневаемся, что Акинфия это радовало.

Вторую причину уже упоминали. Рассолы оказались плохи, и проку от промысла становилось все меньше. Вариант раздела, при котором Прокофий получал металлургию, а Григорий солеварение, не «вытанцовывался». Возможно, осознание этого Акинфием явилось одной из причин упоминавшейся отправки Григория из Соликамска на Суксунский медеплавильный завод[848]. Не исключено, что отца заинтересовал новый вариант раздела: Прокофию — предприятия черной металлургии, Григорию — медь.

Как долго и в какое конкретно время Григорий находился на Суксунском заводе — не знаем. Обращает на себя внимание письмо Акинфия приказчику Степану Егорову от 6 февраля 1733 года. Прося его съездить к Соли Камской, Акинфий дает ему поручения, в том числе предписывает «посмотреть и за нашими управители», при необходимости что нужно там исправить и негодных управляющих от дела отрешить[849]

. О сыне ни слова. Судя по широте полномочий, предоставленных Егорову, и неупоминанию Григория, его в это время в Соликамске не было. Может быть, потому, что он находился на Суксуне?

Но план превращения Григория в медепромышленника в конечном счете был тоже отвергнут. Одну из причин видим в трудности раздела по технологическому принципу. На Урале железные руды соседствуют с медными, соответственно, один завод может быть и железным, и медеплавильным. (Пример тому тот же Суксун, где в 1740-х годах параллельно со сворачиваемым медеплавильным налаживается железоделательное производство.) Получалось не так уж и «складно»: без остановки на заводах некоторых «цехов» целое делиться не желало.

Пока же Григорию приходилось осваивать технологию и управление выплавкой меди. Не думаем, впрочем, что оно было ему совсем в новинку. Скорее всего ранее он уже бывал на отцовских заводах этого профиля. И уж конечно знал о находившихся сравнительно недалеко от Соликамска месторождениях медной руды, для переработки которой в 1731 году (когда уже закреплялись здесь Демидовы) в трех верстах от города построил и пустил Троицкий завод М.Ф. Турчанинов.

Как сам Григорий воспринимал действия авторитарного отца, планы которого в отношении сыновей еще и менялись? Судя по тому, что известно о Григории того времени, когда его характер получил возможность проявиться отчетливо, он был человеком более мягким, чем Прокофий. Никаких данных о его спорах, тем более конфликтах с братьями до периода раздела наследства не имеем.

Никита, внук Никиты

Никита Акинфиевич родился 8 сентября 1724 года, на берегу реки Чусовой, во время поездки его родителей из Тулы в Сибирь[850]. Имя, дату и место счастливого события он позднее отметит установкой на берегу каменного креста с соответствующей надписью[851]

.

О его детстве и юности знаем еще меньше. Жил в Невьянском заводе, когда подрос, сопровождал отца в некоторых поездках.

Сохранилось короткое письмо Никиты, написанное им в возрасте десяти с половиной лет. Вот его полный текст со всеми описками и грамматическими ошибками:

«Прикащику нашему Григорью Сидорову.

Получаси сие, выслос бо тебе к нам в Тулу магнитснаи камень, которой выточить и откавать железом хорошим маст[ер]с[тво]м, чтобы был весом пети фунтоф, прислать нгздержно. Никита Демидов».