Демон. Шаг в преисподнюю. Изгнанники

Десять из сорока минут полета к ближайшей мертвой системе я провел за анализом только что закончившегося боя. А остальные полчаса пытался спланировать вторую часть рейда. И закидывал в расчетный блок тактического компьютера один вариант за другим. Поэтому, всплыв рядом с крейсером «Неистовый», не сразу сообразил, чего от меня требуют ребята.

– Ну? Сколько? Че молчишь, босс?

– А, сейчас… – Я открыл сводный файл. – Если с самого начала боя, то мы сбили четыреста двенадцать машин.

– Вы? А все остальные? – ехидно поинтересовался Гельмут.

– Все вместе, Шварц! – вздохнула Линда. – Всего по восемь машин на нос.

– Нос – это у нас. А у тебя, наверное, шнобель, – поддела ее Вильямс. – А после рейда он превратится в хобот! Небось опять уронила больше всех?

– Викки! Меня обижают, – надулась Горобец. – А я такая робкая, такая затурканная…

– Сейчас получат по первое число, – пообещал я. – Вольф! И какого хрена ты всадил «Мурену» в корвет?

– Прости, босс, уж очень удачно он под руку подвернулся, – еле слышно ответил Краузе. И громко добавил: – Но я больше не буду!

К дикому хохоту, раздавшемуся в общем канале мыслесвязи, присоединились ребята из Отсева, ожидающие, пока посадочные столы «Неистового» опустят наши «Кречеты» в трюм.

– Ладно, пошутили, и хватит. – Я скинул командирам рот самые интересные из вариантов, получившихся при анализе. – Заправляйтесь, пополняйте боекомплект и отдыхайте. Личный состав ДШВ[133] – можете грузиться на корабли.

Как я и предполагал, для того чтобы Циклопы успокоились, шести часов хватило с запасом: всплыв рядом с Алтором-три, мы увидели такое же сонное царство, какое было в системе перед первым нашим появлением. Обращать внимание на обе патрульные группы, находящиеся достаточно далеко от зоны досягаемости орбитальных Ключей, мы не стали. И с ходу атаковали ближайшее к нам скопление дрейфующих кораблей.

Капитан «Неистового», всплывший в системе через восемь минут после нас, увидев количество обломков кораблей Циклопов, разлетевшихся по системе, ошалело чертыхнулся. А увидев количество меток вражеских торпед, стремящихся к нам наперерез, принялся материться. И крыл Циклопов на чем свет стоит до моего начальственного рыка.

Группу тяжелых кораблей, практически не пострадавшую во время первого нашего появления, рвали в четыре «Елочки». Начав со стороны Ключей. И щедро добавляя в шлейф из жутко фонящих на всю систему обломков минные поля объемного взрыва. Смирившиеся с потерей этой группы кораблей Циклопы судорожно пытались собраться у самого дальнего от нас Ключа. И нам почти не мешали. Поэтому процесс высадки ДШВ на корпуса девяти корветов прошел без сучка и без задоринки. Так же четко, как и в программе имитации «Альтернативы». А когда к ним подошел «Неистовый», по всей плоскости скопления вражеских машин одновременно рванули МОВы.

Уничтожив последний корабль в скоплении, мы тут же атаковали ближайший Ключ. Но безуспешно – несмотря на то что подойти мы смогли практически вплотную и всаживали в корпус торпеду за торпедой, сбить орбитальную крепость нам не удалось. Не хватило времени и мощности огня. Да и, как только она потеряла тридцать процентов эмиттеров защитного поля и двадцать три процента оружейных надстроек, семь с лишним сотен Циклопов, собравшихся у второго Ключа, рванули в атаку. И за какие-то восемь с половиной минут заставили нас отступить.

Все время разгона для ухода в гипер мы хохотали как сумасшедшие – план, еще недавно казавшийся совершенно безумным, сработал! Мало того, что за неполные сутки у нас получилось уничтожить почти треть вражеского флота – так мы умудрились выполнить еще и программу-максимум. И теперь в трюмах «Неистового» покоились девять неповрежденных корветов. Очень веский аргумент в будущей войне с Метрополией.

Глава 21

Бен Гронер

Угольно-черная тьма межзвездного пространства, сквозь которую протаивает россыпь звезд. Короткий миг узнавания – и на лицах высших офицеров ВКС появляется скука: не понять, что перед ним контур контролируемого Земной Конфедерацией сектора пространства, может разве что нерадивый первоклассник. Бен, замерший за пультом оператора отстрела мишеней, еле заметно улыбается – появление этой эмоции просчитано, и на ее месте вот-вот возникнет страх.