День гнева

- Два клерка провожали, и сел в лучшую иномарку с шофером... Я правильно решил? По тому, как оживленно они беседовали, по автомобилям рассаживаясь, я думаю, что глава двинулся с места в связи с визитом нашего Юрия Егоровича.

За разговорами они проскочили путепровод на Ярославской, Лосиный Остров, Лось, Перловскую и выскочили к Мытищам.

- Тут по прямой километра три-четыре, а нам еще колесить и колесить. - Прервав рассказ о похождениях партийца, с неудовольствием заметил Сырцов, плавно добавляя скорость.

- Постоянное место жительства у него где теперь? - спросил Смирнов.

- У бабы, - охотно поделился сведениями Сырцов. - Ядреная такая бабенка лет тридцати пяти, бойкая, веселая, ласковая к конспиратору. Администратор-распорядитель в валютном гастрономе.

- Ишь как народ любит наш вождь: и из кино у него дамочка, и из валютного гастронома... А со своим домом он связь держит?

- Сегодня дочка на "Мерседесе" к метро "Кировская" подкатила, он ей пакет вручил, по-моему, деньги.

Развернулись у Пушкино, свернули в Тарасовке и запрыгали на колдобинах одряхлевшей асфальтовой полосы. Неряшливые поля, загаженные перелески, перекопанный водовод... И вдруг рай земной: сосны до небес, тишина на гектарных участках, светящиеся и во тьме близкие купы берез и клена.

- Улица Куйбышева, 10, угол Орджоникидзе, - подсказал адрес Смирнов.

- Найдешь тут... - раздраженно откликнулся Сырцов, довел машину до первого перекрестка, осветил угол и прочитал: - Кирова.

- А за углом? - поинтересовался Смирнов. - Поверни направо.

- Куйбышева, - облегченно отметил Сырцов и, минуя дачные ворота, добавил: - Двадцать два.

- Давай в обратную сторону, - приказал Смирнов. - Железная дорога, слева, а нумерация в поселках всегда от станции.

Не дача, не коттедж, не вилла, не шале - средней величины замок за забором из стальных трехметровых пик, воткнутых в железобетонный фундамент, кованые ворота с проходной, у дубовых дверей проходной кнопка звонка. Смирнов нажал на кнопку. Звонка не было слышно, но через мгновение негромкий радиоголос спросил из малозаметной решетки в стене проходной:

- Кто вы?

- Смирнов, Александр Иванович Смирнов. Мы договаривались с Александром Петровичем.

- Въезжайте, - так же тихо разрешил голос, и кованные ворота беззвучно разъехались в стороны.

Александр Петрович встретил у лестницы парадного входа. Он стоял и ждал, когда Смирнов с Сырцовым выберутся из "Нивы" и подойдут. Рядом на всякий случай стояли, воинственно держа ноги на ширине плеч, двое молодцов в коже.

Успев на ходу оценить обстановку, подошел Смирнов, протянул руку для рукопожатия, ненавязчиво полюбопытствовал:

- Нас у крыльца встречаешь, а кого у ворот?

- У ворот пока никого не встречал...

- Но надеешься встретить, - докончил за него фразу Смирнов и познакомил: - Георгий Сырцов - Александр Петрович Воробьев.

Богатырей в коже Смирнов не заметил. Богатыри остались внизу, а трое поднялись по лестнице.

В каминной за карточным столом сидела еще одна троица.

- Александр Иванович Смирнов - мои друзья. - Мстя за богатырей, представил только одного Смирнова Александр Петрович. - Братцы, у меня с Александром Ивановичем разговор минут на пятнадцать, мы сейчас в кабинет. Вернемся - я всех конкретизирую.

- Конкретизирую, конкретизирую, - бормотал, удивляясь воробьевским лингвистическим изыскам, Смирнов, по винтовой лестнице следуя за хозяином (Сырцов - за ними). Вошли все трое в кабинет, и Смирнов, наконец, понял, что скребет в словечке "конкретизирую": - Почти кастрирую. "Я вас всех кастрирую!" Александр Петрович, а что их всех, действительно, кастрировать?

- Не будем утруждать себя, - подыгрывая Смирнову, ответил хозяин, усаживаясь за ампирный, красного дерева, письменный стол. - Их образ жизни и время уже поработали за нас: они все импотенты.

- А ты, Петрович? - бестактно полюбопытствовал Смирнов, усаживаясь в опять же красного дерева короб полукресла.

- А я - нет, - без обиды откликнулся Александр Петрович. - Насколько я понимаю, исследование моих половых потенций - не главная цель вашего визита?

- Не главная, но одна из главных, - условно согласился с ним Смирнов и, как бы только-только заметив, что Сырцов стоит, подчеркнуто удивился: А ты, Жора, почему стоишь? Садись, в ногах правды нет.

- Но нет ее и выше, - цитатно добавил Александр Петрович и поинтересовался, наблюдая, как садится на диван Сырцов: - Выходит, и вы, Александр Иванович, теперь при охране?

- Жора - не охрана. Жора - друг и соратник, - намеренно серьезно сказал Смирнов. - И у нас с ним к тебе дела.

Александр Петрович с ласковой улыбкой следил за тем, как Смирнов достал портсигар, достал зажигалку, извлек папиросу и закурил. Спросил:

- Надеюсь, вы писать меня не собираетесь?

- Не собираюсь, - Смирнов затянулся из беломорины ядовитым дымом, получил удовольствие и заговорил: - Говорят, ты своих ховринских к делу приспособил, детективное агентство открыл, и все бывшие рэкетиры - ныне добропорядочные сторожа правопорядка. Говорят, а?

- Говорят, - согласился Александр Петрович.

- А на самом деле?

- И на самом деле.