День гнева. Повести

— А вы знаете, — быстро заговорил, отмазывая промашку, Англичанин, — что двадцативосьмилетнего Ленина соратники стариком звали. И еще помните у Лермонтова: «Старик, я слышал много раз, что ты меня от смерти спас. Зачем?»

— Зачем? — грозно переспросил Кузьминский.

— Так в стихе написано, — упавшим голосом сообщил Коляша.

— Ну, в общем, смягчил про старикана, — признал Смирнов. Они подходили к площади. — Неудобно как-то здесь в браслетах, выбивается из респектабельного стиля. Если я их сниму, генерал, брыкаться не будете?

— Не буду, — твердо пообещал генерал. — Что это ты все генерал, да генерал? Первый, что ли, генерал на твоем счету?

— Не могу я тебя по имени звать. Противно, — объяснил Смирнов и щелкнул ключом, раскрывая наручники. Плейбой Дима с наслаждением потряс поднятыми вверх руками и с живостью огляделся. Уютная площадь среднеевропейского городка: хорошо покрашенные фасады с кокетливыми зарослями туи, промытые тротуары, тщательно подметенная проезжая часть и роскошная клумба посредине, на самой высокой точке которой резвился с луком и стрелами Купидон. Понравилось все это генералу очень. О чем и сказал:

— Мило здесь, очень мило. И даже со вкусом, вот что удивительно.

— От тех троих, что в топи, отряхнулся уже? — тихо спросил Кузьминский.

— А ты? — резко обернувшись, вопросом на вопрос ответил генерал.

— А я — нет, — так же тихо признался Виктор.

Через площадь, оживленно беседуя, шли пять человек в камуфлированной униформе. Из охраны, наверное.

Пятеро пересекли площадь и направились к домику поменьше, стоявшему на отшибе.

Смирнов без стука открыл дверь в гостиную.

61

Горел камин. В разлапистом кожаном финском кресле прямо перед камином сидел Игорь Дмитриевич и смотрел на огонь. Вошедший в гостиную вместе со всеми плейбой Дима хищно и весело осклабился и неожиданно запел:

— Ты сидишь у камина и смотришь с тоской,Как печально огонь догорает.

Пропел очень даже музыкально, а затем перешел на привычную прозу: — Только я бы последнюю строчку специально для вас, Игорь Дмитриевич, пел бы так: «Как бесследно досье исчезает». Красиво и по делу, не правда ли? Женечка привез из конторы обширнейшее ваше агентурное досье, и вы, размышляя о бренности всего земного, по листочку кидали его в огонь, любуясь причудливой игрой языков пламени. Я прав или не прав?! Я прав или не прав?! Я прав или не прав?! — Плейбой орал. Игорь Дмитриевич высвободился из кресла и, не глядя на беснующегося плейбоя, холодно спросил Смирнова:

— Кто он и что это такое?

— Это послепроигрышная истерика, Игорь Дмитриевич.

— Вы бы могли его утихомирить?

— А зачем?

— Тогда уведите его отсюда.

— Я прав, — окончательно решил генерал-плейбой и бухнулся в свободное кресло.

Игорь Дмитриевич до желваков сжал зубы, на миг прикрыл глаза, взял себя в руки, заставил себя говорить вежливо:

— Насколько я понимаю, Александр Иванович, вам удалось обезвредить террористическую группу, имевшую целью уничтожение ряда ответственных работников, в том числе и меня…

— Кому ты нужен, перевертыш на веревочке? — перебил плейбой Дима.

— Но то, что вы привели ко мне этого мерзавца, ей-Богу, переходит все границы. — Не слыша плейбоя, продолжал Игорь Дмитриевич. — Я все понимаю: нервные перегрузки, разрядка, желание обнаружить свой успех…

— Мне необходимо помещение, — на этот раз Игоря Дмитриевича перебил Смирнов. — На отшибе, изолированное, с одним входом и выходом.

— Зачем? — сухо поинтересовался Игорь Дмитриевич.

— Мне срочно необходимо провести предварительные допросы и очные ставки, — объяснил Смирнов. — В очных ставках должны принять участие и вы.

— Но поймите же, Александр Иванович, я занят по горло: через четверть часа общий ужин, а через два часа начало переговоров.

— Поужинаете попозже, — не то издеваясь, не то советуя, сказал Смирнов. — Так как насчет помещения, чтобы ваши апартаменты не осквернять?

Игорь Дмитриевич снял трубку, накрутил три цифры и заговорил без паузы:

— Комендант, срочно необходимо изолированное, на отшибе от основных объектов помещение с надежным и единственным входом и выходом… Да… Да… Да, скорее всего. Пришлите ко мне сопровождающего. — Игорь Дмитриевич положил трубку и, легко улыбнувшись, спросил Смирнова: — Тренировочный тир вас устроит?

— В тире расстреливать удобно… — отметил Смирнов, вздохнул и решил: — Подойдет.

— Подойдет, чтобы меня расстрелять? — продолжал нервничать плейбой.

— Кому ты нужен, — возвратил его слова Смирнов. — Ты лучше мне скажи, где твой начальничек Женя сейчас обитает?

— У своего начальника спрашивайте, — весело глядя на Игоря Дмитриевича, посоветовал плейбой. — Они по корешам.

— Перестань паясничать! — вдруг рявкнул Смирнов. — Где он?

— Он должен ждать меня в нашей палатке, — легко дал сведения генерал.

— Это та, что за наблюдательной вышкой?

— Именно, именно, дорогой и обо всем осведомленный мсье Смирнов.

— Он со страху палить не начнет?