День Шакала

В своей марсельской квартире, той же самой, где он всегда и жил, Йойо положил трубку. Он повернулся к парням из Службы "Действие", стоящих за его спиной с пистолетами в руках. Один был наставлен на Йойо, другой на жену, которая сидела с пепельно-серым лицом на краю дивана.

- Ублюдки, - сказал Йойо с чувством, - дерьмо собачье.

- Он приедет?

- Не знаю. Он бросил трубку, - ответил поляк.

Черные безжизненные глаза корсиканца впились в него.

- Должен приехать. Это приказ.

- Ну, вы же слышали, я сказал все, что вы хотели. Должно быть, это шокировало его. Он просто повесил трубку. Я не мог ничего сделать.

- Это в твоих интересах, Йойо, - повторил корсиканец.

- Он приедет, - сказал Йойо утомленно. - Если сможет, он приедет. Ради девочки.

- Хорошо. Твоя роль сыграна.

- Тогда убирайтесь отсюда, - закричал Йойо, - оставьте нас в покое.

Корсиканец поднялся. Другой продолжал сидеть, посматривая на женщину.

- Мы уйдем, - сказал корсиканец, - но и вы двое отправитесь с нами. Не можем же мы позволить, чтобы вы занимались болтовней или позванивали в Рим. Не так ли, Йойо?

- Куда вы нас забираете?

- На небольшие каникулы. Прекрасный уютный отель в горах. Бездна солнца и свежего воздуха. Тебе это подойдет, Йойо.

- Надолго? - мрачно спросил поляк.

- На столько, на сколько потребуется.

Гржибовский посмотрел в окно. Позади парадного, открыточного Старого порта сгрудились ларьки и рыбные лавки.

- Этот отъезд разорит нас. Сейчас пик туристического сезона. Поезда переполнены. В августе мы зарабатываем больше, чем за всю зиму.

Корсиканец засмеялся, Казалось, это его позабавило.

- По-моему, ты скорее найдешь, чем потеряешь, Йойо. В конце концов, это же все во имя Франции, твоей нареченной Родины.

Поляк резко повернулся:

- Мне нас... на вашу политику. Мне все равно, кто там у власти, какая партия собирается заваривать кашу. Но я знаю таких, как вы, я встречался с такими всю свою жизнь. Ваша порода служила бы даже Гитлеру. Или Муссолини, или ОАС, если бы вас это устроило. Кому угодно. Режимы меняются, но ублюдки типа вас - никогда!.. - кричал он, наскакивая на человека с пистолетом. Тот оставался невозмутимым.

- Йойо! - истерично завизжала женщина. - Прошу тебя, не надо!

Поляк замолчал и уставился на жену взглядом человека, будто бы и не подозревающего о ее существовании. Он оглядел всех присутствующих. Они тоже смотрели на него. Жена - умоляюще, двое из Секретной Службы - бесстрастно. Они привыкли к упрекам, абсолютно никак не влияющим на исход порученного им дела. Старший кивнул в сторону спальни:

- Собирайтесь. Сначала ты, потом она.

- А как же Сильви? В четыре она возвращается из школы. Кто же ее встретит? - спросила женщина.

Ее заберем, когда будем проезжать мимо школы. Все уже устроено. Мы сказали директору, что ее бабушка при смерти, и вся семья должна находиться у ее одра. Все продумано. Теперь поехали.

Йойо вздрогнул, взглянул на жену и вышел в спальню, чтобы упаковать вещи. За ним последовал корсиканец. Женщина продолжала теребить платок. Потом она подняла глаза на второго агента, стоящего по другую сторону дивана. Он выглядел моложе корсиканца, по виду гасконец.

- Что они с ним сделают?

- С Ковальским?

- С Виктором.

- Кое-кто хочет побеседовать с ним. Это все.

Через полчаса семья сидела на заднем сиденье большого "Ситроена”, впереди - двое агентов. Машина неслась по направлению к уединенному отелю в горах Веркора.

* * *

Шакал провел уик-энд у моря. Он купил пару плавок и субботу прозагорал на пляже в Зеебрюгге. Несколько раз искупался в Северном море, побродил по небольшому приморскому городку и прошелся вдоль мола, где когда-то сражались и погибали под пулями британские солдаты. Несколько усатых стариков сидели вдоль мола, закинув удочки на морского окуня. Спроси он, они могли бы вспомнить события сорокадвухлетней давности, но Шакал не спросил. На всем пляже было лишь несколько английских семей, нежившихся на солнце и наблюдавших, как их дети играют в песке.

В воскресенье утром, Шакал упаковал чемоданы и неторопливо повел машину по фламандским пригородам, останавливаясь, чтобы прогуляться, в Генте и Брюгге. Он отведал превосходный бифштекс, поджаренный на дровах в ресторане Сифон в Дамме и пополудни повернул машину обратно к Брюсселю.

Перед тем как отправиться спать, он попросил горничную разбудить его пораньше, заказал завтрак в постель и ленч в дорогу, объяснив, что на следующий день собирается добраться до Арден и посетить могилу старшего брата, погибшего в битве при Балже между Бастонем и Малмеди. Горничная проявила значительное участие, пообещав разбудить англичанина в назначенное время. Мсье может не сомневаться, что начнет свое паломничество вовремя.

* * *