Дэнс, дэнс, дэнс

Я напряг память.

– Пива две банки. Потом бренди, где-то четверть бутылки. А закусывал консервированными персиками.

Рыбак все это старательно записал. “И закусывал консервированными персиками”.

– Вспомнишь еще что-нибудь – говори. Любая мелочь может пригодиться.

Я подумал еще немного – но ничего больше не вспомнил. Абсолютно ничем не примечательный вечер. Я просто сидел и спокойно читал книгу. В тот самый ничем не примечательный вечер, когда Мэй задушили чулками.

– Не помню, – сказал я.

– Советую предельно сосредоточиться, – снова встрял Гимназист, откашлявшись. – Вы сейчас – в ситуации, когда ваши собственные слова могут здорово вам навредить...

– Перестаньте! Мои слова никак не могут мне навредить, потому что я ничего не делал, – отрезал я. – Я – свободный художник, визитки по всему городу рассовываю. Как моя визитка попала к этой девчонке – не знаю, но из этого вовсе не следует, что я ее убил!

– Был бы ты ни при чем – стала бы она прятать одну-единственную визитку в самое укромное место кошелька? Вот в чем вопрос… – произнес Рыбак. – В общем, пока у нас – две версии происшедшего. Версия первая: эта женщина – одна из твоих партнеров по бизнесу. Кто-то назначил ей в отеле свидание, убил ее, выгреб из сумочки все, что могло навести нас на след, и скрылся. И только твою визитку, которую она поглубже запрятала, не заметил. Версия вторая: она проститутка. Профессиональная шлюха. Высшей категории. Из тех, что работают только в дорогих отелях. Эти пташки никогда не носят с собой ничего, что подсказало бы, как их потом найти. И вот по какой-то неизвестной причине очередной клиент ее задушил. Поскольку деньги не тронуты, убийца, скорее всего, – маньяк. Вот такие две версии. Что ты об этом скажешь?

Я склонил голову набок и промолчал.

– Так или иначе, единственный ключ к разгадке – твоя визитка. На данный момент это все, что у нас в руках, – веско произнес Рыбак, постукивая концом авторучки по железной столешнице.

– Визитка – это всего лишь клочок бумаги с буквами, – возразил я. – Сама по себе ничего не доказывает. И уликой являться не может.

– Покане может, – вроде бы согласился Рыбак. Его авторучка продолжала со звонким цоканьем плясать по столу. – Поканичего не доказывает, тут ты прав. Сейчас эксперты заканчивают осмотр номера и оставшихся там вещей. Производится вскрытие тела. Завтра прояснится много поканеизвестных деталей. Выстроится какая-то цепочка событий. А покаостается только ждать. Вот мы и подождем. А ты за это время постараешься вспомнить еще что-нибудь. Возможно, мы просидим здесь с тобой до ночи. Что ж. Работаем мы основательно. Когда человек не торопится, он вспоминает много интересных мелочей. Вот и давай – спокойно, не торопясь, восстанови все в голове еще раз. Все, что с тобой происходило вчера. Одно за другим, по порядку…

Я уперся взглядом в часы на стене. С крайне тоскливым выражением на циферблате эти часы показывали десять минут шестого. И тут я вспомнил, что обещал позвонить Юки.

– Могу я от вас позвонить? – спросил я у Рыбака. – Ровно в пять я обещал позвонить одному человеку. Это важно. Если не позвоню, будут проблемы.

– Женский пол? – прищурился Рыбак.

– Угу, – только и ответил я.

Он кивнул, дотянулся до телефона и подвинул его диском ко мне. Я достал блокнот, отыскал номер Юки и набрал его. На третьем гудке она сняла трубку.

– У тебя важное дело, и ты не можешь приехать? – первой спросила Юки.

– Происшествие, – поправил я. – Не по моей вине. То есть, я понимаю, что это ужасно, но ничего не могу поделать. Меня забрали в полицию и допрашивают. В участке на Акасака. В чем дело – долго объяснять, но, похоже, в ближайшее время меня отсюда не выпустят.

– В полицию? Ты что натворил, признавайся?

– Ничего не натворил. Вызвали как свидетеля одного убийства. Вляпался случайно.

– Чушь какая-то, – сказала Юки бесцветным голосом.

– И не говори, – согласился я.

– Но ты же никого не убивал, правда?

– Конечно, никого я не убивал. Я в жизни делаю много разных глупостей и ошибок, но людей я не убиваю. И вызвали меня как свидетеля. Сижу вот и отвечаю на всякие вопросы. Но перед тобой я виноват, спору нет. Постараюсь искупить свою вину в самое ближайшее время.

– Ужасно дурацкая чушь! – сказала Юки. И старательно, как можно громче брякнула трубкой.

Я тоже повесил трубку и вернул телефон Рыбаку. Оба следователя внимательно слушали мой разговор с Юки – но, похоже, так ничего для себя и не выудили. Знай они, что я назначал свидание тринадцатилетней девчонке – в чем бы меня только ни заподозрили. Наверняка записали бы в маньяки-извращенцы или еще что похлеще. Что говорить – в нормальном мире нормальные тридцатичетырехлетние дяди не назначают тринадцатилетним пигалицам свиданий…