Державин

В январе 1787 года Тамбовская губерния подверглась сенатской ревизии. Сенаторы осмотрели уездные и губернские учреждения и остались довольны виденным. Рапорт сенаторов, вслед за которым Державин получил орден Владимира третьей степени, был первым и последним одобрением со стороны властей его губернаторской деятельности. Сразу затем для Державина началась полоса тяжелых испытаний. Они обрушились со всех сторон: преследования по службе, сплетни, клевета, судебный процесс, денежные затруднения и неудачи. Нужна была большая стойкость, чтобы пройти через эти испытания и отразить удары многочисленных противников.

Независимый и прямой характер Державина, его нетерпимость к злоупотреблениям, искреннее желание трудиться на пользу государства находились в разительном противоречии с устоявшимся укладом чиновничьего круга в Тамбовском наместничестве, как это было и в Петрозаводске. Наместник Гудович остался недоволен уже самыми первыми шагами тамбовского губернатора, например его заботами об арестантах. Гудович сейчас же донес сенату, что Державин потворствует заключенным и «вместо рабочего дома построил белые тюрьмы». Он оставил без внимания непорядки и растраты, обнаруженные Державиным в казенной палате, и доносил в Петербург, что тамбовский губернатор занимается «по большей части сочинением пустых следствий, газет и тому подобного». Гудович никак не хотел наказывать изобличенных во взятках чиновников, в том числе тамбовского вице-губернатора Ушакова, директора экономии Аничкова — ближайших сотрудников Державина. Они знали об этой поддержке Гудовича и потому продолжали пользоваться своей властью по-прежнему, открыто смеясь над попытками Державина призвать их к порядку.

Державин, и вообще-то не отличавшийся терпением, был крайне раздосадован на чиновников и на генерал-губернатора, а потому еще более склонялся в сторону крайних и скорых мер, в проведении которых ему не могли бы успеть помешать ни начальник, ни подчиненные. Этим самым он не раз давал повод для упреков в превышении власти, о чем немедленно его противники докладывали в Петербург.

Пользуясь тем, что Державин везде отыскивал и закупал кирпич для городских построек, первый тамбовский богач купец Матвей Бородин предложил губернатору миллион кирпичей. Державин отправил городского архитектора и чиновника строительной комиссии проверить кирпич на складах Бородина. Те доложили, что кирпич на месте и качество его отличное. Державин распорядился произвести покупку, и Бородин получил наличными изрядную сумму. А когда весной поехали за кирпичом, склады оказались пустыми. Бородин подкупил чиновников и вместе с ними обманул казну.

Державин пришел в бешенство. Он требовал предать суду обманщика купца и взяточников из строительной комиссии и писал наместнику: «Ежели сие столь бесстрашное и явное похищение казны в основателе, можно сказать, по здешнему месту многих плутовств, Бородине, по законам строго не накажется, то я безнадежен произвести здесь что-либо полезное: ибо один худой или добрый корень бывает многим себе подобным отраслям причиною».

Однако протесты Державина остались без последствий. Гудович не только не стал преследовать Бородина, но и согласился предоставить этому явному мошеннику винный откуп в Тамбовской губернии на четыре года. По тогдашним правилам откупщик платил в казну определенную сумму и за это имел монопольное право торговать водкой в пределах губернии. Щедро подкупленные Бородиным, чиновники заведомо преуменьшили сумму откупных денег, нанеся убыток казне, как подсчитал Державин, в полмиллиона рублей.

Сдача откупа Бородину была проведена помимо Державина. За его спиной тамбовские чиновники отправили документы в канцелярию наместника и сразу получили его утверждение: деньги Бородина в Рязани значили едва ли не больше, чем в Тамбове. И, несмотря на бурные обращения Державина к наместнику, его предупреждения о недобросовестности Бородина, откуп остался за хитрым купцом.

А когда через год Бородин прогорел, объявил себя банкротом, виновным в убытках казны оказался Державин. Гудович провел через сенат, где его охотно поддержал генерал-прокурор Вяземский, указ о том, чтобы Державин заплатил за Бородина штраф в семнадцать тысяч рублей! Вот что значило для Державина стать неугодным наместнику и петербургскому начальству.

Вскоре вышла и совсем неприятная история. Русская армия, вступившая осенью 1787 года в войну с турками, очень плохо' снабжалась продовольствием и фуражом. Главнокомандующий Потемкин отправил своих комиссионеров в хлебородные губернии для закупки провианта. Деньги они должны были получать у губернаторов, о чем состоялся особый указ.