Десятый сосед

– Что я там буду делать? И тебе не нужны слухи о любовницах, пока ты не развелся. Ты же хочешь отсудить себе хоть что-нибудь?

– Да, мне бы пригодилось производство и хотя бы еще один банковский счет.

– Вот видишь…

– Ева-а-а…

Признаюсь, что чуть не поддалась его обаянию, но блик на кольце привел меня в чувство. Я улыбнулась и ускользнула, натянув джинсы и с сожалением оставив футболку на полке в прихожей.

Вчерашние розы сегодня были переломаны, растерзаны, лепестки растоптаны и превратились в разноцветную грязь на лестничной площадке.

Я вздохнула.

Хорошая девочка внутри меня подумала, что надо убраться, я ведь виновата в этом бардаке, но другая Ева, родившаяся этой ночью, та, кому нечего терять, подумала, что уборщица сама разберется. Надоело за мужиками разгребать!

Через несколько часов, вечером, я вышла в магазин. Черного «Лендровера» не было на его обычном месте. И до ночи так никто ко мне и не пришел.

Вы испытываете тревогу чаще, чем раньше

Ночью, когда я уже спала, пришло СМС: «Прости, заработался. Спокойных снов». Мне даже казалось, что оно мне приснилась, но утром я проверила – СМС было на месте.

Теплая пушистая нежность толкнулась в груди – и растаяла.

Я не стала отвечать. Если он всю ночь работал, то сейчас еще спит, не хочется будить.

Выпив кофе, с отвращением посмотрела на бутерброд и стала собираться на работу. Я все время что-то забывала и вспоминала, уже стоя у двери в ботинках, снимала их, возвращалась, смотрела в зеркало, снова надевала и опять забывала. Взявшись за ручку двери, я поняла, что не хочу выходить из дома. До истерики, до отвращения…

Но все равно пришлось.

На площадке было уже чисто, ни одного лепестка. Уборщица встает явно раньше меня. Я заперла дверь, дернула ручку два раза, чтобы убедиться, что закрыла, и тут же подумала, что, кажется, не выключила воду на кухне.

«Ева, ты пять раз ходила туда-сюда, ты бы услышала, что она еще льется!»

Но я представляла себе воду, стекающую из раковины, плавающие тапочки и капель у соседей снизу, и эти картины никак не выходили из головы. На девятом семейство с маленьким ребенком живет, там соблазнять некого…

В конце концов пришлось вернуться. Вода, разумеется, была выключена. Я посмотрела в зеркало на дорожку, надела ботинки еще раз, заперла дверь, дернула ручку два раза, но второй раз рука соскользнула. Дернула снова.

Нет, надо все равно два.

Я покосилась на лестницу, ведущую наверх. В лифте сделала непроизвольный глубокий вдох, но почувствовала только запах сигаретного дыма, запах собачьей мочи и хлора. Поставив палец возле ряда с кнопками, я и вела его вниз, пока они включались и выключались одна за другой, и даже успела выскочить из подъезда раньше, чем двери лифта закрылись.

Но чуда не случилось – «Лендровера» не было. То ли Ярослав рано уехал, то ли не возвращался с ночи.

Когда автобус подъехал к повороту, я даже замедлила шаг. Но он тащился как больная беременная черепаха, и к остановке мы прибыли одновременно. Все равно я в него не села, даже глядя водителю прямо в глаза. Нельзя!

В метро левый эскалатор, как назло, не работал. Дежурные возились, протирая ступени, а я прислонилась к стеночке, доставая телефон. Всего-то минут пятнадцать пришлось подождать, и можно ехать дальше. На левом, левом, левом эскалаторе!

Конечно, я уже опаздывала. Но список закупок по дороге к офису перечисляла медленно, тщательно и по порядку, временами даже останавливаясь, если мне казалось, что я могу забыть следующую позицию. Но все было четко – он закончился как раз под эстакадой.

Все будет хорошо. Я не могу больше выносить свою черную полосу, поэтому должна быть белая. Должна.

К счастью, Сергея Андреевича еще не было на месте, поэтому за опоздание мне не влетело.

Все время, прошедшее с нашего неудачного обеда, он общался со мной подчеркнуто по-деловому. Даже для того, чтобы указать на завернувшийся воротничок блузки, вызывал в свой кабинет и только там вежливо просил поправить. Перед партнерами обращался по имени-отчеству. Обедали мы все дни конференции вместе с ними, но только со мной начальник общался исключительно холодно и формально. Своей секретарше он приносил кофе к десерту, а меня игнорировал.

Я, впрочем, не обижалась. У меня и без того шла кругом голова от затопленных квартир, намеков Яра, работы допоздна и недосыпа.

Полностью согласна, что наши отношения должны оставаться исключительно деловыми. Хотя, по-хорошему, можно было бы и поговорить нормально.

Но сегодня…

Все изменилось.

Уже не было нужды выяснять отношения.

Ночь с Яром перекрывала по нервному напряжению десять конференций, пять потопов и один пожар.

Чтобы не перебирать мысленно каждую минуту субботнего вечера и воскресного утра, я отправилась на кухню раскладывать пакетики с разными сортами чая по деревянным коробочкам. Занятие это, хоть и требовало внимательности и сосредоточенности, все же было слишком медитативным и оставляло чересчур много простора для свободных мыслей.