Десятый сосед

К маме я тоже перестала ездить, но от нее можно было отделаться звонком раз в неделю и рассказом о грядущем повышении. Теперь любой разговор можно было прервать, сославшись на то, что мне пора учиться.

Ирка же сначала интересовалась, потом придирчиво расспрашивала, потом начала давить и угрожать, что явится сама и все выяснит. Пришлось сдаться и рассказать, что да, номер десять уже случился. Тот самый. Из журнала.

– Ева, он же не подходил тебе!

– Да, и до сих пор совершенно не подходит.

– Признайся, он держит тебя на наркотиках? – серьезно спросила она, а я лишь расхохоталась. Если считать безупречный секс наркотиком…

– Нет, просто у нас, кажется, и правда что-то серьезное… сказала я в телефонную трубку и от испуга зажала руками рот.

Я уже говорила это про себя. Я даже осмеливалась сладко и тревожно мечтать о том, что будет, когда Яр снимет кольцо и поставит штамп о разводе.

Но сказать это вслух не могла. Боялась сглазить. Это как рассказывать самые-самые отчаянные планы или загаданное под Новый год желание. Расскажешь – и не сбудется!

Но Ирке я пробалтывалась постоянно. Всегда хотелось доказать ей, что я чего-то стою, я уже не та испуганная девочка, которую она поддержала в тяжелые времена, когда я только и могла что плакать в подушку. Я сильная женщина, которая давно выбралась из темноты и мне больше не нужна вторая мама.

Честно говоря, и первой многовато.

Но, кажется, люди запоминают нас такими, какими впервые увидели. Для Ирки я именно такая – вечно несчастная Ева, которая не умеет выбирать мужчин и не знает, что делать со своей жизнью.

Показывать ей Яра я не планировала даже сейчас. Именно потому, что планы и надежды были слишком хрупкими и эфемерными.

Но увидеться давно было пора.

Встретиться, как обычно, у нее не получалось – Иркин муж взял отпуск и затеял ремонт в ванной, сын поссорился с девушкой и целыми днями сидел дома под унылый музон. Пришлось приглашать к себе.

Я и так вертелась как могла – дождалась вечера, когда Яр виновато поцеловал мне пальцы и попросил прощения за то, что опять уматывает до ночи разбираться с какими-то серьезными людьми, и тут же позвонила Ирке. Надеялась, признаться, что она оскорбится на предложение приехать прямо сейчас, но ее любопытство оказалось сильнее гордости.

– Ну что? Где фото? – жадно спросила она, едва сняв пальто и пройдя на кухню.

Закипающий чайник только-только затянул свою песню, этикет требовал неспешности, но Ирку разбирало любопытство.

Я развела руками. Фото у меня были, но мне ужасно не хотелось делиться теми сияющими брызгами счастья, которые летели с наших дурацких селфи вдвоем.

– Эх… Но хоть скажи – десятый, как положено, прекрасный и ты влюблена?

Я кивнула.

Да, я влюблена. Что уж тут стесняться

– А он в тебя?

Я пожала плечами.

– Хорошо, что с ним не так?

Я дождалась закипевшего чайника и встала, чтобы заварить чай, но она вцепилась в мой рукав:

– Ева! Рассказывай!

– Ир… – Я послушно села обратно на стул и потерла пальцами лоб. – Ты не одобришь.

– Та-ак… – нахмурилась она. – Наркоман? Игрок? Женат?

– Нет! И нет! – поспешно отмахивалась я, и по паузе перед ответом на третий вопрос она все поняла.

– Ева! Взрослая женщина! Не прошмандовка малолетняя! Как так?

– Все хуже, Ир… Помнишь твою статью про звоночки?

– Ну!

– Все. Десять. Пунктов.

– Бабник и алкоголик? – ахнула она.

Я поморщилась. Не до такой степени, конечно… Но ведь бухал, особенно до меня? Бухал, чего скрывать. Женщины вьются? Вьются. Социальный статус разный? Разный. Неожиданные поступки и невероятные события – и это было! Тревога моя – есть. Бывшая – еще как есть!

Но в реальности все выглядит не так страшно, как мне представлялось по статье в журнале.

Я не успела открыть рот, чтобы попытаться объяснить это Ирке, как услышала скрежет ключей. Мы с Ярославом обменялись запасными комплектами, чтобы наша странная жизнь на два дома была попроще.

Он вошел на кухню со словами:

– Все отменилось, у нас сегодня будет вечер безудержного разврата… – и затормозил, заметив Ирку. – Оу.

Ирка тоже его заметила, и тут же вписалась в десятый пункт в качестве массовки.

Я в чем-то могла ее понять – не каждый день в метре от тебя появляется самый стильный мужчина в городе, одетый в короткое черное пальто и белоснежный худи.

Когда он сбрасывает капюшон и капельки дождя разлетаются по его слегка вьющимся черным волосам, проводит пальцами по ним, отводя в сторону и одна прядь падает на лоб… И запах Диор… Устоять нереально. Даже меня повело, хотя я это шоу вижу ежедневно. Ирка же настолько обалдела, что у нее буквально отвисла челюсть.

Яр сделал шаг на кухню, поцеловал меня и только потом вежливо с ней поздоровался. Только тогда Ирка отмерла, но в один миг переменилась, будто кто-то в нее вселился.

В норме она обычная женщина тридцати-сорока лет. Пройдешь мимо на улице и не заметишь. Присмотришься – вроде хорошо выглядит. А сколько ей – усталые тридцать или молодо выглядящие сорок? Непонятно!