Десятый сосед

Но сейчас Ирка развернула плечи, выпрямилась, повела головой, демонстрируя идеальную шею… откуда что взялось? Она томно прикрыла глаза, отвела прядь волос от лица, демонстрируя запястье, закинула ногу на ногу, и даже голос ее стал глубже и бархатней, когда она представлялась Ярославу Ириной, близкой подругой Евы.

– Очень приятно, – вежливо, но равнодушно сказал Ярослав. – Я смотрю, ты без меня не скучаешь. Тогда я к себе, поработаю с документами. Поднимайся, как напьетесь… – он бросил взгляд на стол и удивленно закончил: – Чая. Первый раз в жизни вижу трезвый девичник!

Ирка начала было игривым тоном, что без мужчины девичник не девичник, что он бы нас развлек, что можно и бутылку чего-нибудь погорячее достать, но Яр все это пропустил мимо ушей и действительно ушел к себе наверх.

Я осталась наедине с подругой – точнее, уже бывшей подругой! – и вопросом «что это было?» в глазах. Но Ирка только тоскливо смотрела на захлопнувшуюся дверь, потом встрепенулась и прошипела:

– К черту все звоночки! Евка! К черту! Забудь! У жены отобьем, подставим, убьем, залетим! Боишься – отойди, я себе заберу!

– Ир! – Я была в шоке. – Ты что?

– Я не шучу! Ты видела его? Да таких по разнарядке раздают девочкам-ангелам. Его надо хватать, накачивать алкоголем и в ЗАГС, пока не очнулся!

– У тебя свой есть, – буркнула я.

– Дура ты! Такие только раз в жизни встречаются! Отобью! Серьезно, отобью! Если не нужен. Если нужен – все равно отобью!

Она поправила декольте, взбивая грудь попышнее, и придирчиво осмотрела себя с ног до головы.

– Что-то я уже не уверена, что ты шутишь… – пробормотала я.

– Я тоже не уверена, – отрезала Ирка.

Дальше разговор у нас как-то не клеился. Мне приходилось цепляться за последнюю надежду на то, что это все-таки шутка, но Ирка нет-нет да и посматривала на дверь, словно надеялась, что Ярослав вернется. Когда я стала прощаться, она подскочила с такой радостной готовностью, что я даже забеспокоилась.

Захлопнув за ней дверь, я постояла так немного, прислушиваясь к шуму лифта. Но так и не услышала ни громыхания дверей, ни его скрипучей песни, знакомой с детства до последней ноты.

Вообще-то я сегодня планировала удивить Яра своими кулинарными способностями. Долго выбирала между итальянской и грузинской кухней, на всякий случай купила все для лазаньи и сациви и сейчас достала из холодильника полный набор продуктов, начала разделывать курицу…

Но поняла, что все время настороженно прислушиваюсь к происходящему наверху. Вздохнула, вымыла руки и отправилась на одиннадцатый этаж. Поднялась на один пролет лестницы и замерла, ошарашенно наблюдая, как Яр галантно целует Ирке руку, провожая ее к лифту, и убирает в карман свернутый листок бумаги, а она улыбается и посылает ему воздушный поцелуй сквозь смыкающиеся створки дверей.

Дурные приметы и благие знамения

У меня совсем не было сил, чтобы подняться на еще один пролет, но Ярослав обернулся на шорох и удивленно вымолвил:

– Ева? Ну наконец-то!

Он подхватил меня, как-то ловко дернул к себе, прижал и нежно коснулся губ.

Я подняла на него глаза и тихо-тихо сказала:

– Яр?.. – не зная, как сформулировать то, о чем хотела спросить.

– Забавно, меня зовешь так только ты. – Он улыбнулся. – Родители звали Яриком, Лена Яськой, друзья Славой. А у тебя такое короткое и сильное «Яр». Мне нравится.

– Что это было, Яр? – попыталась я еще раз.

Зачем он заговаривает мне зубы?

– Что? – Он оглянулся на лифт. – А, твоя подруга?

– Да, моя подруга, которая…

За моей спиной. С тобой.

– Твоя подруга просто огонь! – Он ухмыльнулся и обнял меня за плечи, уводя в квартиру. Больше всего на свете хотелось скинуть его руку, но я только выдавила саркастически:

– Рада, что она тебе понравилась.

Но, кажется, он был в таком чудесном настроении, что сарказма не заметил.

– Да, я рад, что у тебя такие подруги, серьезно. Так и надо! Когда она сказала, что оторвет мне яйца, если я тебя обижу, я реально поверил. Что придет и голыми руками оторвет. Хотя нет, наверное, перчатки наденет, чтобы не испач– каться.

Я обалдела.

– Она так сказала?

– Она с этого начала. Мне очень захотелось купить себе на Новый год хоккейный щиток, чисто на всякий случай. С шипами. Чтобы твои дорогие подруги не трогали мои яйца.

– Она тебя трогала?

– Боже, нет! Ева, успокойся. Потом я применил все свои дипломатические способности и убедил ее, что в достаточной мере понимаю, какое ты сокровище, и если вдруг накосячу, то разрешаю дать мне по морде. Один раз. Я понятливый.

Я почувствовала, что меня отпускает. Ирка, твою же мать, предупредить можно было! У меня столько нервов нет, сколько ты мне их сейчас потратила!