Детекция скрываемой информации. Психофизиологический подход

В основе теории конфликта лежат идеи А. Р. Лурии о том, что при необходимости сокрытия значимой информации (например, при совершении противоправных действий) у человека возникает состояние острого аффективного напряжения, психической травмы, которое будет подавляться тем сильнее, чем больше опасность раскрытия истины. Признание при этом может уменьшить такой конфликт и вернуть личность в определенной степени в нормальное состояние [Лурия, 1984].

Условно-рефлекторная теория детекции лжи основана на принципах высшей нервной деятельности И. П. Павлова, в соответствии с которыми эмоционально значимые вопросы вызывают сильную физиологическую реакцию, обусловленную прошлым опытом.

К основным недостаткам мотивационно-эмоциональных теорий относится невозможность с их точки зрения объяснить значительные успехи в детекции лжи в случаях отсутствия высокой мотивации у испытуемых к сокрытию информации, к избеганию обнаружения лжи.

Теории, основывающиеся на «когнитивных факторах», связанных с восприятием и переработкой предъявляемых при полиграфной проверке стимулов, призваны в определенной степени устранить этот недостаток. Одна из этих теорий – теория активации, в соответствии с которой возможность детекции объясняется различиями в активационной силе предъявляемых стимулов [Яниг, 1985]. Особое значение определенный стимул будет иметь для субъекта только в случае, если он скрывает информацию. Этот стимул вызовет у него более сильный ориентировочный рефлекс, чем на другие стимулы, не связанные со скрываемой информацией. Другими словами, если человек говорит правду, ему не нужно поддерживать в активном состоянии большой объем информации, находящейся в памяти. Если же человек скрывает информацию, то ему приходится постоянно держать под контролем и содержание своих ложных высказываний, и действительное состояние дел. С когнитивной точки зрения произнесение лжи всегда более сложно по сравнению с произнесением правды. В случае произнесения человеком правды все стимулы для него будут равнозначны и будут вызывать обычные ориентировочные рефлексы, угасающие при повторении. Таким образом, теория активации позволяет объяснить причины существенных различий в эффективности выделения значимых стимулов при различных уровнях мотивации. Тем не менее в реальных условиях при детекции лжи угроза наказания подавляет эффект бдительности и внимания, вследствие чего на практике эта теория малоприменима.

Как следует из дихотомической теории Либлича и Бен-Шахара [Яниг, 1985; Ben-Shakhar, Lieblich, 1982], психофизиологическая детекция зависит от относительной частоты значимых стимулов в группе, предъявляемой испытуемому в ходе испытания на полиграфе. При этом лица, которые выбрали определенный (значимый) стимул, проявляют независимые процессы привыкания к двум классам стимулов (нейтральным и значимым). Группировка последовательности стимулов по степени сложности и определение закономерности привыкания субъекта к каждой из групп позволяют устанавливать их субъективную значимость. Согласно этой теории, детекция значимых и нейтральных стимулов невозможна в условиях их равновероятного предъявления, но на практике кожно-гальваническая реакция, вызванная значимыми стимулами, всегда проявляется сильнее, чем вызванная нейтральными стимулами. Кроме того, редко предъявляемые значимые стимулы вызывают более выраженные реакции КГР, чем нейтральные стимулы, предъявляемые в тех же условиях, что ограничивает применение этой теории в рамках научных исследований.

Помимо рассмотренных основных теоретических концепций детекции лжи существуют и другие теоретические взгляды на объяснение психического напряжения во время лжи. Так, в ряде теорий Р. Хеслгрейва обосновывается связь степени эмоционального напряжения во время лжи с возрастанием количества информации (истинной и ложной), которая привлекает внимание и активируется в процессе лжи; с эффектом новизны лживых ответов при появлении новой ассоциации непривычного ложного ответа с вопросом и т. п. [Яниг, 1985].