Дети Антарктиды. Лед и волны

— Хм… если это так, то я приношу свои извинения за недоразумение. Экспедиция, в которую отправилась моя дочь, не научная.

— Тогда какая? — резко спросил его Матвей, не дав тому времени на размышления.

— Вам, и правда, интересно это узнать?

— Иначе этого разговора не было бы.

— Хм, ну, раз вы так желаете… Она отправилась туда, чтобы облегчить жизнь вам и вашим коллегам, установив радар-метеостанцию в самом центре города. Благодаря ему, мы сможем получать синоптические карты с прогнозом за шестьдесят дней до предполагаемого путешествия, что позволит избегать встречи с мерзляками в радиусе трёхсот километров.

Матвей ядовито ухмыльнулся:

— Крайне глупо будет полагаться на данные одних только синоптических карт, особенно с таким долгосрочным прогнозом. Глазом моргнуть не успеете, как все данные, полученные вами, станут прямым билетом в один конец — прямиком в пасть мерзляков.

— Тем не менее, я полагаю, что это лучше, чем ничего, — ответил прогрессист с вежливой, но заметно натянутой улыбкой.

— И каким же образом вы собираетесь получать данные с этого радара-метеостанции? — Матвей не скрывал своего скептицизма касательно слов собеседника.

— Как раз для разрешения этой задачи туда и отправилась моя дочь. Она должна была восстановить связь со спутником, который и будет передавать все необходимые данные прямиком на «Прогресс». Не знаю, в курсе ли вы, но во время Вторжения не все спутники повредило падающими астероидами с мерзляками. Большинство из них до сих пор летают по орбите и словно бы ждут, когда человек снова наладит с ними связь.

— Дайте угадаю, эти карты вы собираетесь раздавать бесплатно всем желающим посетить Москву?

Вадим Георгиевич хмыкнул, тем самым без всяких слов подтвердив догадку Матвея.

— Мы живём в трудные времена, Матвей, — прошептал ему каким-то мистическим, даже немного наигранным тоном прогрессист. — А трудные времена требуют самых смелых и хитрых решений для выживания.

— Да, кому, как не прогрессисту, это известно, — язвительно подметил Матвей. — В принятии «смелых» решений вы перегнали все прочие станции ещё тридцать лет назад.

Вадим Георгиевич поднял руку в явном желании возразить, но затем плюнул и отмахнулся.

«И правильно, — подумал про себя Матвей, — лучше не стоит».

С минуту они молчали. Матвей переваривал новую информацию об экспедиции и сразу же уловил одну маленькую неувязку:

— Размещать такую метеостанцию в Москве — бессмысленная затея.

— Почему же? Просветите меня.

— Потому что большинство собирателей редко оставляют прибрежные города, предпочитая обчищать их, чем соваться в более отдалённые пункты. Рисковать, растягивая путь отступления в случае резкого потепления, могут только психи или самоубийцы.

— Да, вы, определённо, правы, Матвей, именно поэтому мы и выбрали город подальше. Питер уже обчищают тридцать лет, нужно двигаться дальше…

А вот это уже прозвучало крайне неубедительно, особенно учитывая, сколько добра содержится в Санкт-Петербурге, даже спустя столько времени. Матвей это знал, как никто другой, поскольку и сам бывал там много раз, и постоянно находил что-нибудь полезное.

Впрочем, стоило отдать прогрессисту должное: собиратель почти поверил его наспех скроенной лжи.

— Хватит заливать, — намеренно громко произнёс Матвей, обращая на себя внимание всех присутствующих. — Ответьте честно, для чего туда отправилась ваша дочь?

— Я ответил вам на этот вопрос, разве нет?

— Сказкой про радар-метеостанцию? Оставьте её для кого-нибудь другого.

— Послушайте, я рассказал вам всё, что знаю. Мне больше нечего вам сказать! — рявкнул мужчина.

Домкрат боковым зрением заметил суету и стал сбавлять газ.

— Всё нормально, начальник? — в разговор вмешалась Надя. Её левая рука потянулась к поясу с кобурой.

— Не знаю. Может, спросишь у нашего собирателя? — затем внимание Вадима Георгиевича переключилось на водителя. — Не сбавляй скорость, продолжай движение, — велел он ему, махнув несколько раз рукой.

Надя бросила предупреждающий взгляд на Матвея.

— Вернись-ка лучше к себе, — сказала она, что прозвучало совершенно не как просьба, а, скорее, как приказ.

— Надя, не нужно, — заверил её «начальник» и посмотрел на Матвея. — Мы закончили этот разговор, верно?

Собиратель встал с кресла и направился к Йовану, уже задравшему рукава свитера.

— Верно? — не унимался Вадим Георгиевич.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, — предупредил его Матвей, нарочито повернувшись к нему спиной.

С наступлением утра взорам пассажиров «Титана» предстал возвышающийся на горизонте величественный хребет трансантарктических гор, напоминавший огромную стену, разделяющую западные и восточные части континента. Крутые вершины и изящные гребни были тщательно укрыты покровом снега, который, словно живое существо, обвил своими белоснежными щупальцами тёмные склоны от подножия и до самых вершин.

За этим, без всякого сомнения, грандиозным зрелищем наблюдали открывшие от удивления рты Йован и Арина. Оба они, и Матвей это знал наверняка, впервые видели горы воочию, а не на картинке, как прежде.