Дети Богов и Воинов

Я мельком одарила его насмешливой ухмылкой, достала из кармана платок, который вышивала, и повела новую нить.

– Что это ты делаешь, мама? – спросил Ситрик, озадаченно улыбаясь.

– А на что это похоже?

– Ты притворяешься, что вышиваешь, желая подслушать наш разговор.

– Да неужели? – Я вскинула бровь.

Ситрик дотронулся до моей ладони и мягко заставил положить платок на колени.

– Не волнуйся, мама. Ты и так можешь остаться. Я ценю твои советы.

Гилла фыркнул, и Ситрик покосился на племянника, но вопреки моим ожиданиям не одернул его. Вместо этого он крепко обхватил кубок с вином.

– Только не забывай, что теперь я сам принимаю решения. Можешь участвовать в обсуждении, но когда я сделаю выбор, ты обязана поддержать меня, даже если не будешь согласна.

Харальд посмотрел с любопытством, а Гилла нахмурился, не сводя с меня хищного взгляда серых глаз. Я так и чувствовала, как истово он хочет, чтобы я закатила истерику с криками и визгом, после чего меня выставят из тронного зала. «Держи карман шире», – подумала я.

Широко улыбаясь, я отложила иглу и вышивку на соседний стул.

– Даю слово, что поддержу любое твое решение. – Кротко кивнув Харальду и Гилле, я сцепила пальцы рук. – К чему же вы успели прийти?

Ситрик откинулся на спинку трона:

– Харальд хочет вступить в переговоры. Он считает, что если мы пообещаем Шехналлу заплатить назначенный ранее эрек, он не отберет у меня корону.

– Ситрик пользуется популярностью в Дублине, – прогудел его старший сводный брат. – Ирландцы и англичане повсеместно используют его серебряные монеты. Мы нужны Шехналлу.

Я с трудом удержалась от недовольного цоканья. Бедный Харальд – какой же тупица. Имея хоть крупицу мозгов, он мог бы занять трон вместо Ситрика, ведь побед на поле брани за ним куда больше. Впрочем, пусть Харальду и не хватает ума, он силен как бык. Я промолчала, не желая попусту оскорблять воина, который наверняка пригодится позже. Ситрику понадобятся такие, как Харальд, чтобы выигрывать битвы.

– В твоих словах есть зерно истины, но я все же не согласна, – спокойно сказала я. – Шехналлу нужны люди, делающие монеты, а не мы с вами. Если позволить, он просто отберет монетный двор и станет чеканить на деньгах свое лицо.

– Тогда торговля в Дублине вмиг закончится, – возразил Гилла, качая головой, – ведь Олаф отправит своих людей в Бристоль, а не сюда. Верховный король лишится налогов, а с ними и серебра для чеканки монет.

– Может, и так, – кивнула я. – Но здесь мы зависим от Олафа, который сейчас плывет к родным берегам, чтобы сразиться за норвежскую корону. Он вполне может потерпеть крах, и все его обещания послать скандинавских торговцев в другой порт окажутся столь же пустыми, как и твой череп. – Я звонко щелкнула Гиллу по уху пальцами, точь-в-точь как много лет назад, и не удержалась от хохота.

Побагровев, он оттолкнул мою руку:

– Тебе тут не место. Неспроста женщины не правят нашими землями.

– Разве Олаф уже вернулся? – Я огляделась по сторонам, картинно нахмурившись. – Или он просто забыл свои слова в твоем рту? – Чуть повысив голос, я продолжила: – Из нас правители получатся куда лучше, чем из вас. «Сдаваться». «Переговоры». «Может». Какие же вы все дети!

Харальд расхохотался, а Гилла заскрипел зубами.

– Так что ты предлагаешь? – спросил Ситрик, облизнув нижнюю губу.

Я наклонилась к сыну и заставила его посмотреть мне в глаза.

– Олаф – не единственный твой союзник. Нужно послать гонцов и узнать, кто еще готов прийти к нам на помощь.

– Я уже это сделал. – Ситрик показал лист пергамента.

Внезапно я поняла, почему в покоях так сыро.

– Малморда? – позвала я. – Где же ты?

Ситрик рассмеялся.

– Он прибыл час назад. Я знал, что ты вмиг меня раскусишь.

Мой брат вышел на свет из теней в дальнем конце тронного зала. Его плечи казались шире, чем при нашей последней встрече, но сам он исхудал. Длинная черная борода полностью закрывала подбородок и свисала до самых ключиц.

– Сестренка, – с ухмылкой произнес он. – Клянусь, с каждым годом ты все больше походишь на маму.

Малморда подошел к столу и обнял меня, и я обхватила его руками, улыбаясь изо всех сил. Проклятие. Что же натворил Ситрик?

Ситрик, Харальд и Гилла сдавленно хихикали над своей шуткой, но мне не было до них дела. Я крепко взяла брата за руки, чувствуя слабый всполох надежды.

– Ты нам поможешь, Малморда?

Он покачал головой:

– У меня слишком мало воинов, чтобы на что-либо повлиять. Сначала я должен стать королем Ленстера, а между мной и троном стоит еще один человек.

Ситрик постучал пальцами по столу, я обернулась и обнаружила, что улыбка исчезла с его лица.

– Кто же? – спросил он у дяди.

– Доннаха, сын Доуналла Клоина. Именно он сейчас сидит на ленстерском троне, но вскоре я положу этому конец.

Ситрик кивнул:

– Помню, как отец взял Доуналла Клоина в заложники.

Лицо сына помрачнело, и он погладил большим пальцем обруч Амлафа. Я знала, отчего его настроение столь резко ухудшилось. Битва при Таре, в которой Рагналл погиб, а Амлаф лишился рассудка, произошла из-за того, что верховный король Шехналл приказал нам отпустить Доуналла Клоина на волю без выкупа.