Дети подземелий

Конечно, было немного обидно, что Лимирей ко мне такого внимания не проявляет, но я не переставал ей восхищаться. Несмотря на все суровые законы Артении, смерть своих родителей и боль, причиненную людьми, Лимирей оставалась доброй и заботливой. Не только к тем, кого знала и могла довериться. Ее любовь мягким покрывалом окутывала это место, с виду гиблое и заброшенное. Лимирей продолжала любить погибших родителей и названного отца. Да, она скучала по ним. Да, эта невысказанная тоска причиняла ей боль и заставляла плакать, однако Лимирей умела улыбаться сквозь эти слезы. Она скорбела, и в то же время помнила только хорошее.

И вот сейчас Лим пристально наблюдала за Аннабель. Не даст ли зажившая рана о себе знать? Не рано ли еще принцессе так активно двигаться? Под мощными восстанавливающими зельями рана, конечно, вряд ли бы открылась, но некоторые шрамы продолжали болеть на протяжении всей жизни. Тут даже лекари были бессильны.

Но Аннабель двигалась уверенно. И даже улыбнулась, оглядывая заснеженную часть внутреннего двора замка.

Лимирей уверенно начала приближаться к разрушенной стене замка. Идея прогуляться за его пределами мне пришлась по душе. Надоело сидеть в каменном замке. Тем более на улице такая хорошая погода!..

***

Потянулась томительная неделя ожидания. Лимирей и Аннабель разбавляли рутинные дела тренировками на мечах. Принцесса в умении владеть оружием значительно превосходила Лимирей. Ее это не расстраивало. Лимирей наоборот просила ее показать тот или иной прием, которым Аннабель ее сразила, а затем пыталась его отработать.

Силы в свои удары Лим вкладывала немного. Лишь однажды так увлеклась, что Аннабель при блокировании удара даже меч выронила. Обеспокоенная Лимирей потом целый день залечивала ей руку. К счастью, обошлось без перелома, и оказалось, что Аннабель левой рукой умеет сражаться не хуже, чем правой.

На третий день ожидания разразилась снежная буря, да такая, что Лимирей, опасаясь за сохранность своего сада, обратилась к духам воздуха за помощью. Конечно, ветра они усмирить не могли, но сместили их ярость в другую сторону, а заодно духи смели снег со стеклянной крыши сада.

На следующий день мы всей компанией дружно отправились разгребать снег на тех участках внутреннего двора, которые использовали в качестве дороги. Я не удержался и, чтобы развеять угрюмое настроение девушек, извалял обеих в снегу. Они в ответ меня в нем, конечно, закопали, но оно того стоило. Потом мы отогревались в большом зале.

– А давно в камине дух огня спит? – осведомилась Аннабель у Лимирей. – У нас в замке пытались их приспособить для согрева, но закончилось все пожарами, и от этой идеи отказались.

Лимирей пододвинула к себе лист бумаги с пером и принялась писать ответ. А мне и самому стало интересно, как это дух огня решился поселиться в таком месте. Замок Картак находился на самом севере Артении, на минуточку!

Закончив писать ответ, Лимирей протянула лист бумаги нам.

«Он появился здесь несколько лет назад, в лютую зиму. Артения еще не видела таких сильных морозов. В замке было негде согреться. Не спасало даже тепло Телириена. Мы решили развести огонь в камине. Я отправилась за дровами – едва не окоченела. Тел развел огонь. А потом появился он. Может, отозвался на дыхание дракона, может, что-то почувствовал… не знаю. Он появился спящим. И ни разу не проснулся. Первое время мы с Телириеном подкармливали его дровами, но он так и не проснулся. Потом ради интереса перестали. Он так в камине и остался. Иногда Телириен его подогревает своим дыханием, и тогда дух переворачивается на другой бок. Но я ни разу не видела, чтобы он бодрствовал. В общем, с момента своего появления дух огня согревает замок своим теплом. Даже в самые сильные морозы здесь не бывает холодно».

– Вот как, – удивленно произнесла Аннабель. – А на твою кровь духи огня отзываются? – с интересом спросила она.

Лимирей забрала лист бумаги и написала:

«Я никогда не пробовала работать с духами огня. И… они меня пугают. Ты когда-нибудь видела ярость пламени?».

– Только… издалека, – осторожно ответила Аннабель. – Извини.