Дети Сети

– Ну что, проучить дядю? – спросил Вэл у ребят вполголоса. – А то слишком от жизни отстал, 90-е в башке сидят…

Моя двоюродная сестра, хихикнув, кивнула и тут же обратилась ко мне, подошедшему к компании:

– Смотри, сейчас будет че-то веселое.

Мужик все это время, похоже, пытался услышать, о чем говорил его оппонент с друзьями, но никуда не отошел со своего места и также самодовольно стоял около авто, с руками в карманах и наглой ухмылой. Вэл несколько раз тыкнул пальцем в экран смартфона, а затем поднял его так, словно делал селфи на фоне BMW и водителя. Мужик нахмурился и хотел уже что-то сказать, но парень опередил его:

– Всем хай, не спим? У нас тут дядя грубит и прострелить ногу грозится, думает напугать, наверно…

– Слышь, че! Если я это на ютубе увижу или еще где…

– Дядя, как же вы отстали все-таки, – перебил Вэл, – не, на ютубе не увидите, если только… пишет кто-то? – Парень обращался прямо в экран и сразу же читал возникающие там ответы-сообщения. – А, во, запись будет, да. А, так это прямой эфир… Стримить не научились еще? – с этим вопросом Вэл повернулся уже к хозяину автомобиля.

Водитель непонимающе смотрел на своего оппонента и, казалось, даже не догадывался, о чем тот говорил.

– В общем, – продолжал Вэл, смотря в экран, – у нас тут машинка. Номер видно?.. Ага, отлично, пробейте, плиз, чья… А то дядя во времени потерялся немного… Да-да, думает, что если с пушкой – то хозяин мира… Уже? Отлично, так… Павлов Алексей Вадимович, 14 ноября 1973-го… Серьезно? Судимость по какой статье?

Мужик дернулся было к находившемуся в нескольких метрах Вэлу, но тот своевременно отбежал немного в сторону и продолжил громче, практически выкрикивая каждое слово на всю площадь перед торговым центром:

– Да тут целый букет: мошенничество, вымогательство… О, даже разбой был в 94-м…

Мужик зло оглядел собравшуюся толпу, которая к этому моменту составляла человек пятнадцать, смачно сплюнул на землю и тихо выругался. Затем он сел в машину и, резко сдав назад, уехал прочь. Народ оставался на местах еще некоторое время, но, поняв, что ситуация исчерпана, стал расходиться. Вэл сказал в экран смартфона еще несколько слов благодарности за помощь, а затем убрал устройство и обратился ко мне:

– Слава интернету! Видишь, порой даже сильнее пушки. Не всегда, конечно, но такими темпами…

Я находился под серьезным впечатлением от увиденного. На моих глазах подросток, «вооруженный» телефоном, вышел победителем в споре с бывшим (а возможно, и действующим) бандитом с пистолетом (если верить его же словам). Естественно, в данной ситуации очень много факторов было на стороне Вэла: толпа, возможность запустить трансляцию, и – самое главное и больше всего меня удивившее – сверхбыстрый отклик зрителей по ту сторону экрана с подробной информацией о владельце машины. Жизнь действительно менялась очень стремительно – еще каких-то пять-шесть лет назад представить подобное было очень сложно.

– Каким образом… – начал я, – откуда инфа? Этого ведь нет в открытых источниках…

– На все замки найдется ключ, – сказал Вэл и ухмыльнулся, разведя руками, – главное, знать нужных людей.

– Блин, да кто ты такой? – пошутил я.

Саша, Ника и Правый, стоявшие в стороне, рассмеялись, услышав мою реплику. Мы еще раз договорились встретиться в ближайшем будущем, а потом окончательно разошлись: я – в метро, подростки – в торговый центр.

Комментарии [Кира о спальных районах (удаленная запись в социальной сети)]

В этих бетонных гетто чувствуешь себя никем. Безымянным клоном, влачащим жалкое существование. Одним из сотен тысяч, так же, как и все остальные, вынужденным забираться в свою маленькую норку на четырнадцатом этаже.

В подъездах таких районов всегда будут мусорить и расписывать стены. У живущих в этих муравейниках нет чувства ответственности за свой дом, свой район, свою жизнь. Рядом с каждым из нас, жителей городских окраин с нагроможденными друг на друга панельными гробницами, живет огромная толпа таких же, как и мы сами, из-за чего существование каждой отдельной личности в подобных местах перестает казаться чем-то особенно ценным…

Именно так каждый из нас живет рядом с толпой. И это справедливо для каждого человека из этой толпы. Одиночество ощущается особенно остро, когда вокруг тебя очень много людей.

Когда я смотрю из своего окна и вижу эти серые потрескавшиеся стены, мне хочется убежать. Безнадежность и тоска, порождаемые одинаковостью дней, кажется, только усиливаются при взгляде на эти скученные балконы и окна.

Многие арендуют здесь жилье в силу дешевизны. Мне страшно думать о том, что съемная однушка в высокой типовой коробке для кого-то становится временным прибежищем на всю жизнь: сначала ты снимаешь квартиру, надеясь когда-нибудь купить собственную, а потом так привыкаешь к этому, что уже ничего не хочется менять. Или накапливаешь наконец на первый взнос и оформляешь кредит лет на двадцать: так, чтобы точно выплатить его до пенсии и оставить норку потомкам. Странная штука – жизнь…