Дети Сети

Ладно, кажется, дождь кончился. Пойду, что ли, погуляю.

Вписка (и никакой мистики)

В последующие несколько дней я еще много раз заходил на страницу с последней записью Киры и пытался понять ее смысл. Естественно, безрезультатно. Очень долго я просто перечитывал этот странный пост от начала и до конца, анализируя запись по частям:

«Буквы. Может быть, твои идеи и работают, но я не могу так. Попробую по-другому…»

1) «Буквы» – самое первое слово сразу же вызывало ступор. К чему оно и о чем? О том, что все это – лишь буквы? Ничего другого мне в голову на этот счет не приходило.

2) «Может быть, твои идеи и работают, но я не могу так» – здесь вроде бы более-менее ясно. Кира обращается к кому-то, кто ранее делился с ней какими-то идеями (насчет чего, опять же?), и высказывает сомнения по поводу их истинности, в конце добавляя, по-видимому, что не может действовать в соответствии с ними.

3) «Попробую по-другому…» – единственная мысль, возникавшая у меня при прочтении последней фразы, была о том, что девушка решила проверить еще какой-то способ в осуществлении чего-то, с чем не работали идеи ее воображаемого собеседника.

В общем, абстракция над абстракцией – абсолютно непонятная запись. Также я пробовал зайти с другой стороны и подумать не над содержанием поста, а над формой подачи. Точнее, над тем, почему путь к нему казался таким вычурным: сначала нужно было понять, что на последней фотографии рука Киры не просто произвольно откинута куда-то вбок, а обозначает направление, затем рассмотреть фото в оригинальном разрешении (размере) и увидеть на углу дома листок с буквами, после чего, наконец, найти в социальной сети группу с таким названием. Очень сложный путь. Очевидно, запись не была предназначена для широких масс, а адресована кому-то персонально. Кроме того, по-моему, довольно логично предположить, что адресат не состоял у девушки в друзьях, иначе ему можно было просто отправить личное сообщение. На этом мои догадки относительно формы и содержания обнаруженного мной послания заканчивались.

Также я узнал у тети точную дату гибели Киры (спрашивать об этом у Саши я не решился) и сверил ее с датой размещения двух последних постов девушки (фотографии на собственной странице и записи в пустой группе). Фото было опубликовано с настольного компьютера (это легко определялось по отсутствию пиктограмм яблока, андроида и телефона около времени публикации) за три недели до трагедии, а вот странное обращение к неизвестному адресату – прямо в день самоубийства Киры и было отправлено с ее смартфона. Получалось, что девушка заранее приготовила место для последнего послания, а написать его решилась только перед самой смертью, словно убедившись, что «идеи» и правда «не работали» и не осталось иного выбора, кроме как «попробовать по-другому». Во всем этом явно ощущалось присутствие какой-то тайны, очень хорошо скрытой от посторонних глаз. Единственной возможностью выяснить на этот счет больше было общение с компанией моей двоюродной сестры.

Примерно через неделю после нашей первой встречи с ребятами у них на районе и сцены у торгового центра мне позвонила тетя. Коротко поздоровавшись и поинтересовавшись о моих делах, она спросила:

– Ну, что там, выяснил что-нибудь? Для чего тебе дата нужна была?

– Да так… пока не знаю… – Откровенно говоря, я не собирался посвящать во все это тетю, поэтому отвечал уклончиво.

– Слушай, еще попросить хотела. Нас с Максом (так звали отца Саши, тетиного мужа) на выходных дома не будет одну ночь. Сашка хочет своих позвать… Не мог бы ты, ну…

Я уже понимал, в чем заключалась просьба.

– Посидеть с детишками? А сами-то они не будут против?

– Нет-нет, по этому поводу не беспокойся, я ей сказала уже, она в этот раз вообще ничего не возражала. Перед Питером еще сопротивлялась, сейчас – без вопросов… Доверие заслужил, что ли? – Я услышал ухмылку тети.

– Да кто ж их знает…

Мы поговорили на общие темы еще пару минут и попрощались, договорившись о моем визите в ближайшую субботу. Тетю все еще очень беспокоила компания дочки, и она особенно волновалась насчет того, чтобы «дети не употребляли всякую дрянь». За этим мне нужно было следить особенно внимательно. Правда, что именно имела в виду под «всякой дрянью», тетя расшифровывать не стала, оставив в данной области широкий простор для понимания.