Дети Сети

Движение людской массы постепенно замедлилось, а через пару минут остановилось совсем. В толпе стали слышны обрывки разговоров о том, что Тверскую впереди перекрыла полиция, и дальше шествию пройти не удастся. Еще через некоторое время над собравшимися раздался лозунг: «Мы здесь власть!», мгновенно подхваченный сначала несколькими активистами, затем парой десятков, а потом и сотнями, если не тысячами голосов. Оценить численность акции я мог только навскидку, исходя из единственного сравнения, которое способен был применить: соотнеся количество людей с тем, что обычно посещает крупный концерт где-нибудь в Олимпийском, можно было сказать, что на Тверской собралось порядка десяти тысяч человек. Скандирование «Мы здесь власть!» плавно сменилось на «Это наш город!» и «Полиция с народом!», что никак не вязалось с происходившим вокруг – через демонстрантов быстрым шагом, энергично распихивая людей, продиралась цепочка омона.

Ника продолжила свою прямую трансляцию, активно комментируя перемещения стражей порядка, Мажор с энтузиазмом выкрикивал лозунги прямо на камеру, Правый также поддерживал речевки, но в кадр при этом старался не попадать, а Вэл с Сашей просто молча оглядывались по сторонам. Именно к ним я и обратился с тем же вопросом – для чего сегодня пришли.

– А, не знаю, – пожала плечами моя двоюродная сестра, – я чисто так, посмотреть, че как. Такой хайп ща вокруг митингов, интересно стало… Ну и так, за компанию: позвали – пошла, а че бы нет-то?

– А ты? – Я повернулся к Вэлу.

– Я за движухой. А еще, может, баблишка заработать, если получится.

– Не понял? Тебе обещали заплатить за выход на акцию?

– Да не, – усмехнулся парень, – на такое бы я не пошел. Тут в другом дело. Короче, если задержат, то, может, отсудить че-нить получится. Говорят, ваще изи, типа, ток заявы в Европу надо правильно оформить.

Мимо меня вдруг прошел странного вида человек в кепке и темных очках, как-то подозрительно озирающийся вокруг и вполголоса бормотавший неизвестно кому адресованные фразы. Заметив мое внимание, человек повторил сказанное только что:

– Давно, говорю, таких движений ждал. Только надо к действиям переходить, криками эту власть не скинуть.

Не дождавшись с моей стороны никакого ответа, человек пошел сквозь толпу вперед, туда, где улицу несколько минут назад перекрыла полиция. Осмотревшись, я заметил среди людей еще как минимум одного очень похожего персонажа – те же очки и кепка, то же осторожное подстрекательство. Сказать наверняка, что это были те самые мифические провокаторы, о которых предупреждали и предупреждают практически перед каждым митингом, конечно, нельзя, но определенное негативное впечатление от встречи с ними я получил. Оставалось надеяться, что никто из собравшихся не поддастся на их сомнительные призывы.

– Ник, а ты почему пришла сегодня? – спросил я, подождав, пока девушка закончит очередной сеанс онлайн-трансляции.

– Ну как – такое событие! Весь YouTube об этом говорил, не могла же я его пропустить! Тут весело и интересно.

– А что касается политики – ты разделяешь требования?

– Это типа про коррупцию и все такое?

– Ага.

– Ну да, конечно. – Ника ответила, слегка замявшись. – Но вообще, если честно, я тут, чтобы немного хайпа словить. И подписчиков набрать, если че-то крутое удастся заснять…

– Вот она, ютуберская сущность, – ухмыльнувшись, вступил в разговор Мажор, – только бы хайпануть.

– Пф, – фыркнула девушка и погрузилась в экран телефона.

– А ты, – я обратился к парню. – Ты здесь с активной гражданской позицией?

– Ну уж точно не блог снимать. Я тут с политическими требованиями.

– С какими?

– Да ясно с какими – уже невозможно так дальше жить, одно ворье во власти…

– Блин, – улыбнулся я, – такое ощущение, что одни и те же шаблонные фразы повторяют все вокруг. Мне тут сказали, кстати, что тебя это все вроде как вообще не очень-то касается, это так?

– Это потому, что я в Европе учиться буду? – нахмурился парень. – Так я ж еще, может, вернусь… Так что очень даже касается. Хочу, чтобы все у нас было как у людей. Че мы, хуже бельгийцев каких-нибудь? Я думаю, просто власть должна быть в честных руках. Тогда все наладится…

Мажор уже начал рассказывать мне о том, что «наша страна – часть Европы, и жить мы должны по-европейски», и, кажется, так увлекся, что даже не заметил, как вся людская масса вдруг подалась сильно вперед, и мы, подхваченные общим движением, едва устояли на ногах. Над толпой поднялся одобрительный гул. Спереди слышался призывающий к спокойствию усиленный мегафоном голос сотрудника омона. Кто-то сбоку сказал, что впереди прорвали оцепление. Народ двинулся в направлении центра города, но уже через несколько минут вновь остановился – как говорили вокруг, полиция очень быстро выставила новые кордоны. В воздухе повисло напряжение.

– Саш, Вэл, давайте аккуратнее, – обратился я к ребятам.

– Канеш, – спокойно отозвалась моя сестра. Ее происходящее, казалось, совсем не трогало.