Детям до шестнадцати

– Ну, наверное, Катька увлеклась, – предположила Лиза. – Она натура творческая. Да и какая разница? Сработало же, а?

– С телефоном – тоже волшебство? – Саня и сам догадывался, но хотелось полной ясности.

– Ага, – улыбнулась Лиза. – И разрядили тебе, Саша, батарею, и обратно зарядили. Ещё не хватало, чтобы ты маме позвонил, суматоху поднял. Вот представь, сколько бы потом у неё вопросов было, как бы она тебе мозги полоскала, что всё это разводки, жулики, бандиты, что ни к кому нельзя на улице подходить… Мне вот моя каждый день полощет…

– Знаешь что, – перебил он её, – ты меня Сашей не называй, не люблю. Саша это почти как каша. Саня – гораздо лучше.

– Тогда и ты меня зови как в отряде, Лиской, – выдвинула Лягушкина встречное предложение. – Потому что Лиза – звучит как подлиза. Этому меня ещё в детском саду научили.

Часть третья. Восьмой палец

1.

– В общем, так! – торжественно объявила мама. – Мы сегодня идём в гости, к семи вечера. Никаких джинсов, наденешь чёрные брюки, рубашку возьмёшь новую, я сейчас поглажу, и ту серую безрукавку. И причешись как следует, а то смотреть страшно! Пора уже тебя снова в парикмахерскую вести, зарос!

– Какие ещё гости? – возмутился Саня, поставив на пол только что притащенные из магазина пакеты.

– Очень серьёзные гости! – мама умудрялась одновременно помешивать борщ на плите, мыть кастрюлю с подгоревшими макаронами (его, Санин, косяк) и смотреть по телевизору очередной сериал. Там богатая девушка Анна узнала от гадалки, что ребёнок у неё (не у гадалки, само собой) не от Артура, а от Альберта, и по сему поводу вознамерилась выпить яду.

– Ты можешь по-нормальному сказать? – Саня начал нервно выгружать на стол продукты, едва удерживаясь от того, чтобы не заорать. Никакие гости, сколь бы они ни были серьёзны, не входили в его сегодняшние планы.

– К папиному начальнику, полковнику Лебедеву, – жестяным голосом пояснила мама. – Ты понимаешь хоть, что такое «неформальные отношения»?

– Неуставные, что ли? – буркнул Саня. – Дедовщина там всякая, да?

– Что ты! Это наоборот! Это значит, что начальство на тебя смотрит не как на штатную единицу, а как на человека, как на личность! Для папы это очень важно, ему нужно упрочить своё положение на службе… видишь ли, перевести его в Москву перевели, а вот уже тут выяснилось, что ему по факту придётся дублировать работу здешних людей, которые никуда не делись, которые на прежних должностях… и поэтому куча проблем. Папа хочет, чтобы ему дали отдельный участок работы, и тут всё от этого Лебедева зависит, он хоть и полковник, а должность у него по факту генеральская. И вот этот полковник Лебедев вчера пригласил папу на сегодня, со всей семьёй. Кстати, у него у самого дочка одиннадцати лет, и я очень надеюсь, – мама нажала на слово «очень», – что вы подружитесь.

– Ну и что? – Саня демонстративно отвернулся, продолжая разбирать сумку. Кефир, яйца, колбаса в нарезке, хлеб, картошка.

– Ну и то! В пять забираешь Мишку из сада, переодеваемся и едем! Папа туда своим ходом доберётся, прямо со службы. Это вообще Юго-Запад Москвы, туда пилить и пилить… а по дороге нужно будет ещё тортик купить… я надеюсь, ты понимаешь: без тортика неприлично.

Саня нахмурился. Скандал приближался неудержимо, как сизая, в полнеба, туча, которая на бешеной скорости несётся с юго-запада и скоро проглотит солнце, точно крокодил у Чуковского. И уже поднялся ветер, закручивает пыль воронками, а на горизонте погромыхивает, и на сто процентов ясно: грянет. Ещё немного – и грянет так, что мало не покажется. Вроде той недавней грозы…

В любой другой день… Жалко ему, что ли? Гости так гости, даже одиннадцатилетнюю дочку (наверняка противную и наглую) можно было вытерпеть. Но именно сегодня – облом. Потому что в шесть часов он, как верный рыцарь (пусть и без белого коня) должен встретиться с Лизой у её подъезда и пойти в штаб. А там – сказать окончательное «да».

Не спал он полночи. Крутился, ворочался, без малейшей пользы считал воображаемых слонов, потом и вовсе отбросил одеяло, сел, обхватив руками колени и позволил мыслям нестись своими маршрутами. А маршруты хоть и разные, но конечным пунктом у всех у них был загадочный «Волнорез».

Проще всего сказать себе, что глюки. Что на самом деле коварная Жаба затащила его в наркоманский подвал, и там ему что-то такое вкололи, отчего помутились мозги и привиделась всякая чушь – как летают табуретки, как летает он сам, как выходит из стены кровосос. На всякий случай он даже сунул ноги в тапки и проскользнул в ванную, где внимательно себя осмотрел. Нигде никаких следов от уколов. Обычная кожа, бледноватая, правда, но впереди лето, успеет ещё загореть.

Вернувшись в «детскую», Саня вспомнил, что наркота бывает всякой: не только через уколы, но и таблетками… а ещё нюхают клей «Момент». Может, наглотался вчера, нанюхался? Но неужели в этом случае его бы не плющило и не колбасило? Глюки глюками, а ведь должна и голова болеть, и тошнить, и потеря ориентации… и в глазах двоится… всё это показывали по телеку в программе «Поберегись!»