Детка

– Ну детка, это было очевидно, он абсолютно обычный.

– Для тебя все обычные!

Не выдерживаю я. Но он остается непоколебимым.

– Потому что они и есть все обычные.

– Ну так и я такая же!

Пытаюсь спорить, но он пожимает плечами, всем своим видом показывая, что это не так, но дискутировать он не намерен.

– Полтора месяца. Я видела его с другой. И вообще оказалось у него была другая до этого, которая была ему важна. И с которой у них все было серьезно, и он, он, он, он не намерен ждать. Он сказал, что я ребенок, но я просто не уверена, я…а она вернулась к нему…-

Выдаю это скороговоркой, потому что эти мысли вились клубком всю дорогу от моего дома до этой кухни и их просто необходимо было высказать. Так как слезы снова накатывают, делаю большой глоток чая. Он достает из холодильника стеклянную бутылку спрайта, внимательно разглядывает содержимое ящика стола, в поисках открывашки, наконец-то находит ее и только сделав глубокий глоток из горлышка, от которого еще поднимается пар от только что открытой газировки, дает ответ на мою пламенную речь.

– Мне очень жаль, детка, но он правда идиот. И вовсе тебя не стоит. Иди сюда.

И, видя, что я не делаю никаких движений в его сторону, он подходит и стаскивает меня со стула, тянет, упирающуюся в прихожую, щелкает выключателем.

– Смотри же!

Мы стоим перед большим зеркалом в самый пол. Он приобнимает меня за талию одной рукой, я неохотно разглядываю наше отражение. Покрасневшие от слез глаза, зеленые, они всегда «бутылочно-зеленные» как он их называет, когда я нарыдаюсь, смотрят больше растерянно чем печально. Светлые волосы немного спутались, но все же очень сносно ниспадают по плечам прямыми прядками, прямой нос, который я бы конечно сделала чуть короче, но девушкам всегда что-то не нравится в своей внешности. Я закусываю пухлую нижнюю губу, нервничая и не понимая, что он от меня хочет и смотрю на его отражение. На растрепанные темно каштановые волосы (почти черные в этом свете) и четкие скулы, на болотную футболку с логотипом какого-то американского колледжа прямо под цвет моих заплаканных глаз, на сильные руки с длинными пальцами, которые так спокойно меня обнимают, как будто так было всегда. На набитую в подростковом возрасте татуировку от запястья до локтя, которая и тогда-то ничего кроме крутости среди компании не значила, а теперь и подавно. Сама не замечаю, как сердце постепенно начинает биться спокойнее, а слезы уже не накатывают, как волны во время прилива на берег. Я вдруг понимаю, что он следит за каждым моим движением, и даже не видит себя похоже в зеркале.

– Я, наверное, пойду. Спасибо за чай.

Неловко произношу я. Секунду мне кажется, что он не услышал этого, и не отпустит меня, но он расцепляет пальцы, скользит по моей талии ладонью, и вскидывает руки вверх, как будто сдается.

– Я провожу, детка.

Пытаюсь спорить, но скорее по привычке, зная, что спор ничего не даст. Он протягивает куртку, как-то слишком небрежно завязывает шнурки на кроссах и звенит ключами уже в дверях. В лифте делаю попытку сказать спасибо за поддержку, но получаю взгляд «забей, детка» и оставляю это.

Идем по улице рука об руку, так что даже куртки соприкасаясь шелестят, а свежий воздух после дождя заставляет дышать глубже. Мы молчим, но сердце с каждым шагом, прикосновением его плеча, с каждым вздохом заживает, как будто его зашивают прекрасными чудодейственными нитками. И мне становится хорошо.

(начало осени 17 лет)

Глава 2

Мы на парковке за аэропортом. Я и его лучший друг, Лекс. Один из многих парней, которые окружают меня последнее время. Для меня он странный человек. Раньше мы не ладили, но последнее время отношения стали лучше. Если, конечно, встречи раз в несколько месяцев на полчаса можно назвать какими-то дружескими отношениями. Мы успели заехать в автомак и взять по напитку: горячего кофе для него и горячего молока с ореховым сиропом для меня. Мы стоим, облокотившись на бампер его новенькой машинки и следим за горизонтом, дабы не пропустить садящийся или взлетающий самолет.

– С покупкой новой машины, чин-чин!

Мы шутливо стучимся картонными стаканчиками и смеемся.

– Спасибо, ты как?

– Да ни о чем. Учеба…

– Ты надолго?

– Да нет, родителей проведать. Пару недель.

Мы делимся последними новостями, я хвастаюсь успешно сданной сессией, он рассказывает о предстоящем ремонте дома и об успешной покупке машины. Как любой мальчишка он немного хвастается и гордится своим четырехколесным другом. Через полчаса, когда поток последних новостей иссякает мы замолкаем, и молча следим за тем, как белая железная птица становится все больше и больше, и из точки на горизонте превращается в исполинский самолет, который размашисто идет на посадку и чуть задрожав приземляется на землю.

– Красиво, – замечает он и неожиданно…

– Скучаешь по нему? – секунду молчу будто бы не понимая, о чем он спрашивает, кутаюсь в куртку, морозит и наконец.

– Я… я уже дни считаю. Не могу без него… Ну или так кажется.

– Когда вернется?

– Почти через два месяца. Весной…

Грустно и безнадежно вздыхаю я.

– Это скоро. Не переживай.