Децимация

– Это не важно. Важен факт. На основе его мы арестуем этого министра внутренних дел, который не имеет ни полиции, ни тюрем, а заодно все правительство, и предадим их военно-полевому суду. С завтрашнего дня отменяются все гражданские суды на Украине, и будут только германские военно-полевые суды. В военное время все должно быть по-военному. Я уже подписал об этом приказ, и он завтра будет опубликован. Сегодня мы подписали соглашение с радой о поставках в Германию продовольствия. Потом был банкет. Поэтому, генерал, вы не смотрите на меня, выпейте и закусите.

– Спасибо, я сыт. Но если позволите… – Скоропадский налил в маленькие рюмочки шнапса. – Позволите, господин фельдмаршал, с вами выпить.

Эйхгорн взял поднесенную Скоропадским рюмочку, благосклонно кивнул, поднес к губам и медленно стая тянуть шнапс, смакуя его. Скоропадский брезгливо посмотрел на смакующего фельдмаршала и быстро опрокинул рюмку в рот. Он почувствовал вонючий вкус шнапса, сделанный непонятно из чего, но точно не из хлеба. Но махонькая доза растворилась во рту и лишь малая ее часть попала внутрь. «Мерзкий шнапс, кукольная рюмка!» – неудовлетворенно подумал Скоропадский и мило улыбнулся Эйхгорну.

– Так вот, – как ни в чем не бывало продолжал свою мысль фельдмаршал, ставя пустую рюмку на столик, – выполнять эти продовольственные соглашения придется вам. Сможете обеспечить их плановое выполнение?

– Приложу все усилия, – почти по-военному ответил Скоропадский.

– Готов ли форум, который передаст вам легитимную власть? Хлеборобская партия вас поддержит?

– Я говорил с председателем хлеборобской партии – Лизогубом. Он из Полтавы. Эта партия действует только в этой губернии, в других ее нет. Поэтому съезд будут представлять, в основном, полтавчане. Такая политическая узость съезда меня смущает. Кроме того, Лизогуб ставит условие, чтобы ему предоставили пост премьера.

– Пока соглашайтесь на его условие, а я попрошу нашу разведку дать мне полные сведения об этом человеке – и позже решим, какой пост он заслуживает. То, что вас изберут представители Полтавы – неплохо. Там же ваши земли, – Эйхгорн знал о своем родственнике многое. – Но на всякий случай вызовете на съезд сотни две-три своих друзей из других губерний. Вызовите лично сами. А у вас есть друзья?

– Несомненно. И не две-три сотни, а тысяча. Если вы разрешите мне пригласить их на съезд, то территориальное представительство будет обеспечено.

Эйхгорн удовлетворенно кивнул в знак согласия.

– Я дал распоряжение через своих людей, чтобы газеты как можно больше и чаще писали о вас.

– Зачем… – смущенно ответил Скоропадский. – Меня достаточно хорошо знают на Украине. Самое главное, чтобы никто не узнал, что мы являемая родственниками.

– Эта информация не должна просочиться нигде по Украине. Но в Берлине об этом знают и считают, что мы как родственники можем работать очень эффективно. А теперь давайте подумаем, какое имя дадим будущему диктатору Украины.

– Мои предки были запорожскими козаками. Один из них был гетманом в восемнадцатом веке. Наш род всегда занимал высокие посты. Я думаю, надо вернуться к старине и назвать будущего руководителя Украины гетманом. Это придало бы ему народности и популярности.

– Хорошо. Так и назовем – гетман. Царь, – так царь в России, кайзер, – так кайзер в Германии, а на Украине будет гетман…

– Нет, только не царь и не кайзер. Лучше по-народному – гетман.

– Конечно, не царь. Это я просто размышляю. У меня к вам больше нет вопросов. А у вас?

– У меня тоже.

– Налейте, герр Павел, рюмки, – Скоропадский недовольно поморщился, и это не ускользнуло от зоркого взгляда Эйхгорна. – Вы, русские, всегда хотите иметь всего больше. Налейте себе шнапса в стакан. А мне рюмку. Я уже стар, а вы молоды, вам еще многое дозволено.

Скоропадский налил себе стакан, рюмку подал Эйхгорну.

– Я все хочу спросить вас, герр фельдмаршал, как живут наши родственники в Германии. Связи у нас с ними прервались в войну. Вот и хочу все время спросить вас, но не хватает времени на личные вопросы.

– Вы правы – времени на личные беседы не хватает. Но станете гетманом, будем встречаться чаще, и поговорим о родственниках. Отвечу коротко – сейчас они живут плохо. В стране голод. Чтобы ваши родственники не умерли, вы должны дать как можно больше продовольствия. Тогда они вас будут вспоминать с благодарностью. А теперь давайте выпьем за гетмана Украины.

Скоропадский встал, Эйхгорн остался сидеть. Разгладив усы, Скоропадский в три глотка осушил стакан шнапса и крякнул. Эйхгорн с любопытством смотрел на него: «Вытрет губы рукавом или нет? Не забыл немецкое воспитание?» – думал он. Но этого не произошло. Скоропадский сел, осторожно взял несколько кусочков белоснежного сала с мясной прорезью. Одного кусочка было мало потому, что сало было нарезано по-немецки, – тоненькими ломтиками, и стал жевать. Он не сморщился, выпив стакан шнапса, не ощутил его противного вкуса, как это было немного раньше, не перевел дух, – а коротко поблагодарил: