Детская библиотека. Том 91

— Убийцу, — как-то непроизвольно вырвалось у Ивана.

— Убийцу? Это какого такого убийцу?

— Ну, так в крепости Вожжов, что итальянца Фалинелли убил, ночью сам был зарезан.

— Какой Вожжов? Какая крепость?! — возмущению Меншикова не было конца.

Самойлов замялся, посмотрел на солдата:

— Ваша светлость.

— Выйди, — скомандовал служивому Светлейший. — Ну, сказывай!

— Вы давеча посылали меня персону встретить, — Меншиков согласно кивнул. — Вы знаете, кого вам прислали и зачем?

— О-о-о! — взревел Александр Данилович. — Это что ж значит? Теперь ты мне вопросы задавать будешь?

— Да не в вопросах дело! — урезонил его гнев Самойлов. — Сдается мне, что не в помощь вам гонцы сии прибыли.

Упорство Ивана достигло цели, Меншиков перестал метаться по комнате:

— Ладно! Ну, говори, раз больше меня знаешь!

— Счеты они свои масонские сводили, — выпалил Иван. — И Фалинелли убить чужими руками. и казной овладеть.

— Стоп! Какой казной? — насторожился князь.

— Не спрашивайте, откуда прознал, но посланцы сии прибыли прибрать казну Ордена. что Фалинелли хранил.

— Кто еще об этом знает?

— Никто!

— Ой ли? — недоверчиво спросил Меншиков.

— Ей-богу никто! — перекрестился Иван.

— Ох, парень, не сносить тебе головы, если б не твой папаша. Ладно, ступай пока. О разговоре нашем молчи.

— Ваша светлость… — замялся Иван у двери.

— Что еще? — с досадой спросил князь.

— Позвольте веер забрать?

— Бери, — нечего было и спрашивать о такой пустяковине. А вот что надобно ему дать понять: — И помни, Меншиков ничего никогда не забывает! Ступай!

Светлейший кинул веер Самойлову, тот улыбнулся князю и вышел.

— А я, дружок, за тобой пригляжу, — вслух сам себе прошептал Светлейший.

Иван почти не спал, он вернулся домой под утро, разделся, взял кусок мыла и попытался смыть с себя грязь, а вместе с нею и мрачные мысли, но те все не давали ему покоя. Едва сумрачный день затеплился, он оделся и вышел из дома. С трудом справляясь с усталостью, шел Самойлов по мостовой. Вдруг сзади раздался цокот копыт по булыжнику. Он посторонился, но карета остановилась, дверца приоткрылась, и показалось лицо Ушакова:

— Самойлов! — окликнул он нашего героя. — О чем со Светлейшим говорил, расскажешь по дороге, а сейчас нас с тобой Толстой ожидает! Садись!

Иван послушно сел в карету.

Глава 6,

о зайцах и черепахах и о том, как на пути любви внезапно и неотвратимо встает разлука

Андрей Иванович внимательно посмотрел на своего протеже тяжелым испытующим взглядом, словно хотел выведать все его мысли и чувства, затем, наконец, изрек:

— Ну, Ваня, поведай мне, как ты залез в трубу с нечистотами в Приказе, а оказался у князя Меньшикова в кабинете?

— След-то я правильно взял, — пустился в объяснения Самойлов, — и вот тому доказательство.

Он протянул Ушакову найденную улику, демонстрируя тем самым, что не зря ему доверили сие важное дело — справился лучшим образом, преступника нашел и вину его может подтвердить.

— А что у князя был — так то они меня на улице: мешок на голову — и пред светлы очи, — добавил он, не сумев скрыть обиды за столь грубое, а главное — незаслуженное обхождение.

Ушаков повертел в руках веер, осмотрел изящный кинжал и продолжил расспросы:

— И что же Светлейшему надо было от твоей персоны?

— Справлялся, кого я искал, — не моргнув глазом ответил Иван.

— А ты? — насторожился его визави.

— А что я? Я ему объяснил, что убийцу искал.

Тут наш герой впервые усомнился, что поступил правильно, когда выложил все Меншикову начистоту. Ироничный смех Ушакова подтвердил его опасения.

— Святая простота! — только и вымолвил Андрей Иванович.

Вот и как его понимать прикажете? Разве объяснит, что за игры у них с Меншиковым и что кому говорить нельзя? И ведь оба России служат, только как-то по-разному это у них выходит. А ему что прикажете делать, коли и один и другой его наняли? Как во всем разобраться? Так размышлял наш Ваня, пока карета везла их по мощеным улицам града Петрова к дому Ушакова. Путь, впрочем, был не слишком длинен, так что вскоре они шагали уже по анфиладе залов. Тут Андрей Иванович снизошел, наконец, до некоторых наставлений:

— Ох, Ваня, хороший ты парень. Уж не знаю, чем ты любопытен стал князю. Но вот тебе мой совет! Побереги голову! Завтра же я тебя ушлю из столицы. А Толстому пока про Светлейшего ни слова.

Граф Толстой ожидал известий в кабинете Ушакова и уже чувствовал определенное нетерпение. Наконец, двери распахнулись, и на пороге появился хозяин дома вместе со своим новым протеже. Андрей Иванович представил графу Самойлова и велел ему доложить в подробностях все, что удалось разузнать по интересующему их делу. Иван с готовностью отрапортовал, как спустился в подземелье, осмотрел его, обнаружил выход и труп солдата возле него.

— Странно, — задумчиво откликнулся Ушаков, — об этом потайном ходе знал только я и мой человек. Насколько вездесущи масоны…

— Главное — я нашел вот это, — тут Самойлов достал свой козырь — веер Мари, и протянул его графу.