Детский мир

Годы спустя Арсений вспоминал о событиях тех дней с горькой усмешкой. Как наивно было думать, что его неуклюжие поиски и расспросы останутся незамеченными, как глупо было полагать, что маленький мальчик сможет обыграть взрослого мужчину, сумевшего за несколько недель подмять под себя весь Корпус. Откуда ему было знать, что Александр Королёв, ещё не тот Цезарь, которого нынче знает весь мир, но уже почти он, всегда добивается своего. Всегда поступает по-своему. И из каждой, даже заведомо проигрышной, ситуации извлекает выгоду.

Сейчас, когда стыд уже не так болезненно обжигал сердце и щёки, Арсений понимал, что та встреча не была случайной. Скорее всего, Цезарь уже знал и о расспросах Северова, и о его библиотечных попытках найти хоть что-то про таинственного Руслана. Возможно, даже о том, что Лялька, которую он зачем-то ищет, живёт прямо у него под носом. А если и не знал, то узнал бы об этом в ближайшие дни. Тогда же ему просто захотелось проучить наглого пацанёнка, поиграть. Впоследствии игра с чужими жизнями станет любимой забавой правителя Яхона.

Он наткнулся на Арсения якобы случайно. То есть, сейчас-то эта воображаемая случайность была очевидна. Тогда же, с позиции девятилетнего мальчика, всё было естественно.

– Привет, – сказал Цезарь, лениво покусывая какой-то стебелек.

– Привет, – ответил Арсений и осторожно осмотрелся, удивляясь, что забыла звезда Детского корпуса в такое время дня на полигоне. И главное, где вся его свита? Где Мастер Ти, где поклонницы, где Палачинский, в конце концов, который ходил за ним, как привязанный?

– Цветочки собираешь? – ленивая усмешка и любопытный взгляд в сторону охапки одуванчиков. Чёрт бы её побрал, эту Ляльку, с её веночками!

– Из них варенье вкусное получается… – пробормотал Арсений. – Я рецепт знаю.

– М-м-м… – травинка задумчиво перекочевала из одного уголка губ в другой. – Да ты повар? Видимо, мои источники ошиблись, утверждая, что ты на место одного из глав метишь. Или не ошиблись?

– А что, если так?

– А если так, то советую подумать, – достал изо рта изжёванный стебелёк и, покрутив его тонкими пальцами, небрежно отбросил в сторону, – кто сегодня решает в Корпусе всё. И кто умеет хорошо награждать своих людей.

Своих людей? Арсений не был уверен, что он хочет стать своим человеком для Цезаря, но стоило только этой мысли мелькнуть в его голове, как тут же пришла другая. Точнее даже не мысль, а отголосок дядиных слов. Просто будь мужчиной? Что ж, ладно.

– Зачем она тебе? – прямо спросил Арсений.

– Зачем? – мужчина довольно улыбнулся. – Зачем, – повторил задумчиво. – Ты не поймёшь. Но кто бы и что бы тебе ни говорил, обо мне, о Лялечке – не верь. Я никогда не причиню ей зла и другим не позволю. Она, если хочешь, смысл всей моей жизни. Веришь?

– Да.

Арсений ухмыльнулся, пытаясь за резковатым движением губ скрыть волну захлестнувшего его презрения, чувствуя себя трусом и предателем. Бесконечно себя ненавидя.

– Это хорошо, что веришь, – осторожно произнёс Цезарь. – Мне незачем тебе лгать.

И после короткой заминки:

– Идём.

Шли они недолго. Мимо маленького озерца, оставляя по правую руку и сзади полигон. Арсений мысленно порадовался тому, что вместе с полигоном они оставляли и зелёный вагон, где сейчас были Полина Ивановна и Лялька.

Мимо Леса Самоубийц. Минуя Институт и два корпуса общежитий. Пока не вынырнули из узенькой улочки прямо у крыльца Дома детей и молодёжи.

– Зачем мы здесь? – спросил Северов, прислушиваясь к суматошному стуку сердца и оглядываясь по сторонам.

Облезлая площадь была слишком пустынна для обеденного времени, и Арсений заподозрил, что это неспроста. Как и то, что на ступеньках дома устроились все двенадцать глав Фамилий.

– Ну, как же, – Цезарь сделал приглашающий жест рукой, махнув в сторону откровенно перепуганной дюжины подростков. – Выбирай.

– Выбирать? Я?

Северов искренне не понимал, чего хочет от него мужчина, но подспудно осознавал, что ничем хорошим это обернуться не может.

– Ну не я же, – развеселился Цезарь. – Хотя, конечно, могу и я. Мне не трудно. Или, может, попросим Палача, а? Эй, Палачинский, – из тени, которую отбрасывала одна из колонн, поддерживающих козырёк крыльца, шагнул молодой человек.

– Ну?

– Сделаешь за нас выбор?

– Достал ты, Цезарь, со своими игрищами, – перевёл ленивый взгляд на глав Фамилий. – Особые пожелания есть?

– Да мне все равно, ты же знаешь, – ответил ему будущий правитель Яхона и подмигнул Северову безумным глазом, в котором зрачок почти полностью затопил радужку.

И именно в этот момент Арсений всё понял.

– Не надо! – выкрикнул он ещё до того, как успел подумать. – Стой!

Не думать, от чего отказываешься. Не представлять, что скажут старейшины. Не гадать, какими глазами посмотрит дядя.

– Пожалуйста! – Арсений из последних сил сдерживался, чтобы не разреветься, словно сопливая девчонка, у всех на глазах. – Я… мне…

– Ты же хотел стать главой, – Цезарь в деланном изумлении изогнул бровь. – А по-другому никак.

– Не так, – пробормотал в ответ, упрямо опустив голову. – Так не хочу…